По памяти и с натуры - [23]

Почему же он сам не приходит?

Гранаткин. Исключительно по причине слабого здоровья. Я же говорю: инвалид. Как сказал поэт: «Увы, уже не те силы, и весь мой организм не тот…» Забыл сейчас, чьи стихи, но очень трогательно. Вообще — поэзия моя слабость. (Похлопал по книгам.) Вот купил сейчас пару томиков лирических стихов. Поэт Исак Михайловский.

Архитектор. Михайловский?

Гранаткин. Скорее, даже наоборот: Михаил Исаковский. Что-то в этом роде. Чудные стихи и песни… «Как бы мне дубине к дубу перебраться»… Прямо слеза бьет, когда читаешь… Да, так вот: в отношении застройки я бы попросил вас как интеллигент интеллигента…

Архитектор. Фамилия вашего товарища?

Гранаткин. А?.. Супрунов. Аким Иванович Супрунов, домовладение семнадцать бис… И все дело-то — на три минуты…

Архитектор (просматривая список). Супрунов…

Гранаткин. Именно! Супрун Иванович Акимов… То есть, простите, наоборот…

Архитектор. Нет у меня такого заявления.

Гранаткин. Не может быть! Что же мне теперь делать?!

Архитектор. Пройдите в райнежилотдел: может, у них…

Гранаткин. Придется. Ну, благодарю вас… Поскорее отделаюсь там, и домой, читать! Это — моя слабость… Может, одолжите вот эту книжицу, я бы ее в два дня…

Архитектор. Это — справочник по оплате строительных работ…

Гранаткин. А что? Тоже есть своя прелесть. Помню, еще в двадцать седьмом году напоролся я в одном доме на тогдашнюю телефонную книгу… Неделю не могли меня оторвать от нее!.. Поверите ли, как роман приключенческий… И еще бы: на каждой странице — биографии. И притом не выдуманные… Там Иванов, Иванов, Иванов, Иванова, Иваненко, Ивановский, Ивахин… Вы подумайте — хе-хе! — Ивахин! Ведь это надо придумать!.. Вы поверите? взахлеб читал!.. Ну, честь имею; надеюсь еще навестить и поговорить на досуге исключительно об словесной изящности… виноват, об изящной словарности… нет, — словесности! Адье! Пока! (Уходит.)

Архитектор. До свидания… (Пожимая плечами.) Странный субъект…

Картина третья

Кабинет заведующего райнежилотделом. Заведующий стоит у шкафа и вынимает бумаги. Стук.

Заведующий. Войдите.

Входит Гранаткин. Из кармана торчит бутылка, завернутая в бумагу. Портфель его сильно разбух.

Гранаткин (в сторону). Заведующий нежилотделом. Тот самый: рубаха-парень. Попробуем подобрать к нему ключик. (Громко.) Привет, братуха!

Заведующий (озабоченно). Здравствуйте… Что скажете?

Гранаткин. Ну, здорово! Давай пять… (Сует руку.) «В чем дело, в чем дело…». Будто уж нельзя зайти хорошему человеку к хорошему человеку… Куришь? (Протягивает коробку папирос.)

Заведующий. Спасибо. Только что курил…

Гранаткин (сел на место заведующего.) Ладно. После затянемся… (Прячет коробку.) Вот какая картинка, друг ситцевый, я ведь к тебе — по делу. (Вынул из портфеля консервы, банку огурцов, водку.)

Заведующий. А по какому?

Гранаткин. Сейчас скажем… Да… Ничего у тебя кабинетишко… Тут в случае чего и тяпнуть можно, а? А?

Заведующий. Ну это ты брось!

Гранаткин. Да что ты? Уж и пошутить нельзя, понимаешь… Сам понимаю: после работы в неслужебное время — пожалуйста, тово… (Щелкнул себя по горлу, убирает свое добро обратно в портфель.) Да, так вот: насчет построечного дела я. Ну-ка, глянь: не у тебя ли заявка одного старичка?.. (Освободил место заведующего.)

Заведующий (сел перед столом). Фамилия?

Гранаткин. Скажу фамилию… Куда торопишься?.. (Смотрит в бумаги на столе.) Это — чья карточка? Чья девчонка? А ничего канашка! Факт!.. Я и сам не прочь… У меня тоже есть знакомые, так сказать, киски… Как-нибудь устроим с тобой детский крик на лужайке, хе-хе… Ага!.. Да, так вот: некто Супрунов Аким Иванович. Застройка на Кургускинской улице…

Заведующий. Сейчас посмотрим… (Роется в бумагах.)

Гранаткин. Слушай, а что ты здесь, понимаешь, штаны протираешь? Давай по-быстрому отдадим концы и — в ресторанчик. Я знаю один погребок, так там закуски дают… (Делает воздушный поцелуй.) Пальчики оближешь! И оркестр играет… (Напевает.) «Ничего я не слышал… ничего не видел… ничего не знаю».

С середины последней реплики входит архитектор.

Заведующий. Прошу, Василий Васильевич…

Гранаткин. А? Как?.. Неужели… Кхм… (Принимает поспешно постный вид и прячет поглубже в карман бутылку.) Люблю я, понимаете ли, на закуску прочитать хорошую книгу… Того же Гегеля… то есть Мебеля… В общем, что-нибудь такое — философское… но покруче…

Заведующий (с удивлением смотрит на Гранаткина). Как?

Гранаткин. Я говорю, люблю этак хлопнуть грамм триста или шестьсот… но для чего? Исключительно — за здоровье всех этих философов или писателей… (Обернулся к архитектору.) В каком, то есть, смысле хлопнуть? — исключительно, чтобы поаплодировать… (Показывает, как он хлопает руками.) Другой раз такое у них вычитаешь, что просто один в комнате начинаешь аплодировать… (Повернулся к заведующему.) А почему? Исключительно потому, что если на столе водчонка там, понимаешь, килечка, колбаска… барышни тут же помоложе хихикают, ну как не взыграть?.. (Повернулся к архитектору.) Духом! Я имею в виду: взыграть духом. Так приятно расширить кругозор и вообще предаться мыслительному процессу… (Повернулся к заведующему.) Особенно в хорошей компании, да чтобы застолье подходящее…