По одну сторону горизонта - [7]

Инопланетянин

Он, верно, инопланетянин.

Может, юпитеритянин, но пришелец, чёрт возьми.

А мы опутаны сетями и наполнены страстями

и не поняты детьми. Дрожит переплетенье нитей,

и комедия, взгляните, — повторяется века. Но вот горит

предохранитель, на мерцающем граните замыкается

строка.

Он, верно, даже гуманоид.

Не кивай на паранойю, я же вижу, он чужой. А мы, как

бабочки в альбоме, сжаты в божеской обойме, схожи

телом и душой. А мы — молекулы в потоке, но в белковой

массе только видно общие черты и отклонения орбиты.

А подробности убиты, и потребности просты.

Все суеверия и знаки,

притяжения и драки — тень атаки пустоты. Мы

предсказуемо жестоки, точим мелкие пороки, прячем

кроткие черты. Но валит снег, и из трамвая виден мост

и мостовая, занесённая пургой… А эти инопланетяне, эти

юпитеритяне надоели, дорогой.

Он, верно, инопланетянин.

Эти юпитеритяне — странный всё-таки народ. А мы

в заснеженном трамвае, света капсула живая по

лыжне скользит вперёд. А мы качаемся по кругу,

прижимаемся друг к другу, обнимаем облака. Пока хранит

предохранитель, на мерцающем граните не дописана

строка.

Дочка

Мимо глядишь растерянно,

Дав догореть лету.

В темени, что до темени,

Места тебе нету.

На поводу, не по воду,

Ходишь, глаза прячешь

И по любому поводу

Плачешь, опять плачешь…

Он не тобою мучится

И не тебя помнит.

Есть у него попутчица

По темноте комнат,

Есть у него рассказчица,

Та ещё жар-птица…

То-то тебе и плачется,

То-то и не спится…

Склеишь судьбу не очень-то

Глупою мечтою.

Кто бы он ни был, доченька,

Слёз твоих не стоит…

Боль-то баюкать нечего,

Боль голодней волка.

Что там с любовью нежничать,

Нет от неё толка.

Jazz

Когда я уйду,

Заплачет каждый о себе. И пусть

Рассвет покажется размыт и пуст.

И сердце, выдохнув грусть,

Собьётся с ритма.

Ангелы вдруг

Ко мне слетят из мрака с нотами в руках —

Два негра в белых фраках. И на облаках

Только для вас

Мы будем петь джаз.

Когда я уйду,

Ни на минуту не замрёт поток.

И Бог на счётах подведёт итог.

Но слёзы в ваших глазах

Его направят руку.

Мой коллектив —

Два негра в белых фраках, словно негатив,

Едва коснутся клавиш, душу в рай впустив.

И только для вас

Мы будем петь джаз.

Когда я уйду…

Я вам верну от всех сердец ключи.

Меня жалеть, поверьте, нет причин.

Ещё глаза горячи,

Но сохнут слёзы.

Ангельский бэнд —

Два негра в белых фраках, два моих крыла.

Их седина безукоризненно бела.

С ними для вас

Мы будем петь джаз.

Под лепестками нот протекает

Ночи цветной река…

Сутки толкая, стрелки стригут века.

Утром на сцене серые тени,

Заспанный контрабас.

До воскресенья нам остаётся

Джаз.

Что происходит на свете…

По мотивам стихотворения Ю. Левитанского

Что происходит на свете?

А просто зима.

Громы и молнии город качают, играя…

Вы полагаете, всё это точно Израиль?

Я полагаю, синоптики сходят с ума.

Что же за всем этим будет?

А будет январь.

В Иерусалиме сугробы, в пустыне — потоки.

Снова с особым размахом на Ближнем Востоке

Боги зимы перелистывают календарь.

Что же из этого следует?

Строить ковчег.

Температура плюс три, но стихия стихает.

Дворник, седой эфиоп, над метлою вздыхает,

Глядя с тоской африканской на выпавший снег…

Площадь — большой океан с тротуаром внутри.

И третий день ураган сотрясает округу…

Нет электричества. Дайте ж, сударыня, руку,

И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три!..

Левантийское танго

Конец света дышит мне в спину.

Глоток быта дарит вдруг негу…

Возьми грушу и не верь сплину.

Читай книгу и гляди в небо.

Всё так близко — холодок кожей.

И так ярко, что порой страшно.

Не нам колокол. Но нам — тоже.

Хрупка наша из песка башня.

Конец света, может быть, близок,

Но так сладок спелый сок груши!

Прими дар мой — бутерброд с брынзой.

Коньяк в чаше, и хандра глуше.

С холма видно: там, вдали — кровли.

Шипит рынок на углях лета.

Цветы светятся в тени кровью.

Конец августа. Конец света.

Конец света дышит мне в спину.

Глоток быта дарит вдруг негу.

Возьми грушу и не верь сплину.

Читай книгу и гляди в небо…

Мы все — призраки, уйдём в Лету.

Но всё ж отзвуки музык наших

На миг чей-то взор зальют светом,

Как блик солнечный коньяк в чаше.

Корабль

Наш корабль плывёт всё время вперёд,

Но как будто немного вниз…

Наш оркестр играет то вальс, то фокстрот,

Наши слёзы уносит бриз.

И чуть-чуть истеричен на палубе смех,

Но к чему поднимать волну?

Здесь любви и шампанского хватит на всех.

Скоро все мы пойдём ко дну.

Мой возлюбленный плакать не будет по мне,

Он отправится в рай со мной.

Потому что, живя в этой дивной стране,

Мы в кастрюле плывём одной.

Мы подходим друг другу, мой милый гурман,

Как креветки к сухому вину!..

Но подходит к концу наш прелестный роман.

Скоро все мы пойдём ко дну.

Наши мысли летят на воздушных шарах

Мимо наших пустых голов…

Наш корабль несёт на последних парах

Неплохой для акул улов.

Стёрся только чуть-чуть нежный бархат плеча,

Мир слегка потерял новизну.

Но мурлычет мне время, как кошка, урча:

Скоро все мы пойдём ко дну.

Медальон

Поставить на плиту бульон

И дальше, хорошея,

Семьи железный медальон

Нести на тонкой шее…

Моя любовь, твоя любовь —

Они всему причина.

Но тянется морщина,

Одна на пару лбов.

Пока по площади гнезда

Мы носимся, как пчёлки,

Шестиконечная звезда

Горит на нашей ёлке.

И тешат нас коньяк, и душ,

И музыка, и прочее.