По найму - [66]

В его собственных глазах? Тут-то и началась вторая ревизия. А что он сам? Так ли все благополучно с ним, как с деятельностью его фирмы?

Еще совсем недавно он не увидел бы разницы между этими понятиями. Раньше он полностью отождествлял себя со своей работой: хорошо жить означало для него хорошо зарабатывать. Теперь же все переменилось. Теперь он зажил жизнью, в которой деньги не играли роли, хотя эта жизнь и стала возможной благодаря деньгам леди Франклин, ее подарку. Теперь ему бывало то весело, то грустно по причинам, не имеющим к деньгам ни малейшего отношения. Он и не пытался обмануть себя на этот счет. Ему лишь хотелось знать, долго ли так будет продолжаться, и чего в таком случае ждать от будущего.

В материальном отношении будущее не вызывало у него тревоги, но вот как насчет всего остального? Да, у него есть долги. Постепенно — с помощью рассрочки — он с ними рассчитается. Но счастье не купить в рассрочку — месячные порции несчастья не оборачиваются конечным счастьем. Ледбиттер слишком хорошо знал жизнь, чтобы тешить себя каким-то иллюзиями на этот счет. Хотя, как говорится, чем черт не шутит... Вдруг его теперешние терзания каким-то непостижимым образом станут если не залогом счастья, то хотя бы гарантией от несчастья?

Он вспомнил сон, что приснился ему тогда в баре, — то странное умиротворение, которое он испытал, когда дарил автомобиль леди Франклин, полное блаженство, когда она приняла подарок, и длинный гвоздь... Конечно, это был всего-навсего сон, но Ледбиттер снова испытывал те чувства, что и тогда, и понимал, что в этом сне сконцентрировалось все, что не давало ему покоя наяву, когда он подумал, а не подарить ли свой новый автомобиль леди Франклин. Мысль о том, чтобы расстаться с своей единственной ценностью (не важно, что половину суммы заплатила леди Франклин), вызвала у него ироническую улыбку — надо же до такого додуматься! Но все же идея подарка не оставляла его: ладно пусть это будет не машина, но что-то так или иначе связанное с машиной и вполне для него посильное — хотя бы медальон с изображением Христофора, который раньше висел в старой машине, а теперь был перенесен в новую. Этот медальон в свое время подарил ему один из его клиентов, а купил он его где-то на юге Франции. По ободку шла надпись по-французски, клиент перевел ее смысл Ледбиттеру, только он его позабыл. С медальоном, правда, тоже не хотелось расставаться — из суеверия: отдашь его, и кто знает, вдруг удача повернется к тебе спиной. Что еще можно подарить на память о машине? Ничего — во всяком случае, ничего из того, что принято дарить на свадьбу, хотя минуточку... вот подарок, который в данных обстоятельствах мог сделать он, и никто другой, — что и говорить, это был подарок бедняка, но зато такое ей не купить, несмотря на все ее капиталы. Все золото мира тут бессильно. В субботу он повезет ее бесплатно — это и будет его свадебным подарком! Сегодня, когда она со своим ненаглядным Хьюи отправится в предсвадебное путешествие, он, Ледбиттер, сообщит им, что за субботние труды не возьмет с них ни пенса — все будет за его счет. Если он скажет про это одному Хьюи, тот наверняка ничего ей не передаст, а спокойно прикарманит денежки. Ледбиттеру этого вовсе не хотелось, не ему предназначался подарок, хотя, если разобраться, то, экономя деньги Хьюи, он так или иначе оказывал услуги леди Франклин, — за все ведь платила она! Ледбиттер не знал латинской пословицы «деньги не пахнут», но даже если б знал, все равно не согласился бы: для него деньги обладали вполне отчетливым запахом — запахом тех, кто их платил. Хьюи же платил не из своего кармана, а потому Ледбиттер не знал ни цвета, ни запаха его денег.

Мысленно он еще раз предложил леди Франклин бесплатную поездку и проверил на себе эффект. Нет слов, ощущение приятное, но все равно не сравнить с тем, что он испытал тогда, во сне, когда дарил ей автомобиль. Тем не менее бесплатная поездка была жертвой, и немалой, — человек его профессии вряд ли со спокойной душой откажется от четырех с лишним фунтов. Когда-нибудь потом, проверяя свои счета, он увидит эту цифру в графе «убытки», выведенную красным карандашом, словно кровью его сердца, и тогда эта капля горечи сделает воспоминание еще слаще.

И все равно в глубине души Ледбиттер чувствовал разочарование. Может быть, подарить ей что-нибудь другое? Ледбиттер редко делал подарки, но инстинкт подсказывал ему, что один подарок лучше, чем два. Два подарка словно обкрадывают друг друга, как бы извиняются за собственную скудность. Кажется, что второй был добавлен потом, после мучительных колебаний. Нет, была не была — придется выбрать что-то одно. Медальон? Тотчас же в нем всколыхнулась волна протеста. Очень уж не хотелось расставаться с тем, к чему он так привык. Тем более с талисманом, которому он, может быть, обязан своей безопасностью[13]. А впрочем, так даже лучше. Пусть теперь это станет ее талисманом. Пусть медальон охраняет ее от неприятностей — вот подарок, который может ей очень даже пригодиться (хотя, конечно, дай Бог, чтобы все у нее было хорошо и без талисманов). Кроме того, повесив медальон в своей машине, она будет смотреть на него и вспоминать Ледбиттера, а что, спрашивается, сможет напомнить ей бесплатную поездку?