По-нашему, по-купечески! - [9]

— Он же с ума сошел! Совсем спятил! — заорал Яненко. — Послушайте, его нужно остановить!

— А как? — спросил темполовец. — Это его машина. Может хоть к динозаврам навеки проваливаться — его дело.

Яненко кинулся к «тройке» и забарабанил кулаками по ее закопченному боку.

— Перемажетесь, — сказал патрульный. — И уже перемазались. А тут и вытереться нечем. Шубу попортите.

— Чтоб ты сдох! — выкрикнул Яненко. Относилось это, понятно, к начальству. Он задницей чуял какую-то нависшую неприятность, но помешать уже не мог.

Патрульный все же догадался — подобрал несколько больших кленовых листов и дал Яненко — стереть с рук жирную копоть.

Дверь «тройки» разъехалась, и Корсунский соскочил на землю.

— Счастливого пути! — крикнул он, обернувшись, причем круглая физиономия банкира прямо-таки светилась счастьем. Двери сомкнулись.

— Ложись! — заорал вдруг темполовец. — Жмурься!

«Тройка», вибрируя, приподнялась несколько над землей, а широкий обод, опоясывающий машину, стал наливаться нестерпимым блеском.

Очевидно, старт машины сопровождается основательным выбросом энергии, иначе зачем бы делать боксы в подвалах и облеплять их метровым слоем бетона? Это пришло в голову Яненко, когда он уже шлепнулся вниз лицом и ногами к «тройке» прямо в глину, раскинув полы шубы, как крылья гигантской меховой бабочки. Корсунский был сбит с ног и покатился прямо к ручью, причем широкая шуба спеленала его, как младенца. Темполовец залег грамотно, за бугорком, прикрыв голову руками. Только патрульный всего лишь отвернулся, а привычка удерживаться на ногах при стартах у него, наверно, выработалась уже давно.

— Порядок, вставайте, — сказал патрульный. — Ушла.

Яненко вскочил, а вот Корсунского, влетевшего в ручей, общими усилиями пришлось ставить на ноги и выпутывать из скользкой и мокрой шубы. Но чумазый банкир был беспредельно счастлив.

— Разве это не по-нашему? — спросил он Яненко. — Чижов бы иззавидовался!

— Эт-точно… — проворчал специалист по связям с общественностью. Дурное предчувствие не пропадало, а даже наоборот — положило на плечи тяжелые лапы и понемногу разворачивало личиком к себе…

— Вы какой режим включили? Реальный или возвратный? — спросил, вставая, темполовец.

— Возвратный! — гордо отвечал банкир. — Мне для доброго дела горючего не жалко.

Темполовец медленно посмотрел на циферблат наручных часов. И так это у него вышло внушительно, что все примолкли.

— А если возвратный… — темполовец выдержал паузу. — … так чего же она у вас не возвращается?

Корсунский посмотрел на Яненко.

— Мы сегодня на заправке были? — спросил он.

— Какая заправка? Мы же собирались только к Тестову и обратно! Я же тебе кричал!..

Только теперь Яненко понял причину своей тревоги, но ему уже мерещилось, что он действительно предупреждал банкира о горючем.

— А, чтоб!..

Темполовец неторопливо повернулся к патрульному.

— Ну и где сейчас эта «тройка»?

— Где? Если она выпустила пассажира и отправилась назад в режиме автовозврата… — патрульный задумался. — Она могла взять курс на исходную точку. Вы с какой базы стартовали?

Это адресовалось к Яненко и Корсунскому.

— У нас автономный гараж под «Аскольдом», — ответил Яненко.

— Это частный мини-канал, что ли? — патрульный даже присвистнул. — Ну, так эта ваша жестянка могла заглохнуть и вывалиться из канала где угодно!

В том числе — и не дойдя до пункта назначения.

— Сашка, ты какой курс автовозврата поставил? — негромко спросил Яненко.

Вся надежда была на то, что у банкира хватило ума пометить при настройке режима на табличке графу «последняя остановка». Но ума, естественно, не хватило.

— Обычный, — недоуменно отвечал Корсунский. — «База».

До него еще не доходила несуразность ситуации. А вот до Яненко уже дошло, что «тройка», скорее всего, пропала безвозвратно. И не только она.

— Так. А какой вы поставили конечный пункт? — продолжал невозмутимый темполовец.

— Он сказал, что сам поставит! — брякнул Корсунский.

Патрульный и темполовец переглянулись.

И младенцу было ясно, что между патрулями на каналах и оперативниками Темпола существовал миллион разногласий, что счеты сводились утонченными методами, но сейчас в глазах у патрульного и у темполовца было прямо-таки трогательное единодушие.

— Как же это вы?.. — шепотом, словно тяжелобольного шизофреника, спросил патрульный. — Как же он теперь оттуда выберется?..

Корсунский окаменел.

— Мы все понимаем! — ринулся на помощь банкиру специалист по связям с общественностью. — Мы нарушили правила! Правила — это свято! Готовы заплатить штраф в любых размерах! Сашка, у тебя с собой долларов двести будет?

— Стало быть, составляем протокол… — произнес патрульный, всем видом показывая, до чего же ему не хочется заниматься этим муторным делом.

— Какой протокол? — слету понял Яненко. — Еще не хватало сидеть в грязном овраге и писать бумажки! Мы сейчас все оплатим, а если понадобится потом что-нибудь подписать — охотно подпишем. И по вашему ведомству тоже!

Это уже адресовалось темполовцу.

Корсунский меж тем доставал деньги из заднего кармана брюк. Он, не считая, спрессовал зеленые бумажки в стопочку и дал ее Яненко.

— Вот, тут всем хватит.