По Монголии - [11]

С потолка свисают вниз мандалы — полотнища из синего и желтого шелка. Они, видимо, висят давно, вид у них неприглядный, полотнища и ленты выцветшие, грязные, засаленные.

У стены напротив входа стоит ярко украшенный алтарь, рядом с ним на небольшом возвышении позолоченная статуя Будды. На алтаре статуэтки святых разного размера, перед ними чаши с водой, маслом, зерном, две зажженные лампадки, несколько небольших вазочек с павлиньими перьями. Перед алтарем в сосуде, напоминающем небольшую сковородку, курится фимиам, и его аромат распространяется на все помещение. Воздух в кумирне спертый, в ней полутемно и мрачно.

Через всю кумирню тянутся параллельно один другому четыре низких, длинных стола. За каждым сидят восемь лам лицом к центру. Они перебирают четки, разворачивают свитки с молитвами. Перед ними большие пиалы с кумысом, куски сыра, кисеты с нюхательным табаком, лепешки. Время от времени ламы потчуют друг Друга.

В конце столов, у самого алтаря, — место регента хора — унзада.

В начале службы ламы беззвучно шепчут молитвы, полузакрыв глаза и слегка покачивая головами.

Унзад первым нарушает тишину, издавая звук, похожий на рычание, и ламы дружно, негромкими голосами запевают гимны.

За спинами лам покачиваются зеленые молитвенные барабаны, свисающие с потолка. Ламы мерно ударяют по барабанам длинными железными стержнями с шариками на концах, раздается нестройный разнотонный рокот, постепенно усиливающийся. Одни ламы берутся за колокольчики, другие — дуют в раковины, бьют в литавры и гонги.

В стороне от столов, за колоннами, по две с каждой стороны кумирни установлены бурэ — позолоченные металлические трубы до четырех метров длиной. Четверо лам иногда изо всех сил дуют в трубы и тогда раздается оглушительный, ни на что не похожий рев.

Все эти звуки сливаются в какофонию, которую с трудом воспринимает человеческое ухо. Но вот начинает пробиваться какой-то ритм, а потом и мелодия, суровая и дикая.

Постепенно звуки оркестра стихают. Ламы, мерно покачиваясь, шепчут молитвы. Потом снова раздается крик унзада, и все начинается сначала.

Во время хурала распорядитель — чоремба — внимательно следит за порядком. Заметив громко разговаривающего прихожанина, он без всякого стеснения выставляет его за дверь.

Прихожане ведут себя по-разному. Самые благочестивые проходят вдоль стен кумирни, останавливаются то у одного, то у другого божества и кладут около него какое-нибудь подношение. Время от времени они воздевают руки вверх, а затем опускают их на уровень груди, причем эти жесты не согласуются с ходом службы, может быть, потому, что молитвы — их читают на древнетибетском языке — не понятны большинству верующих.

Около кумирни всегда толпится народ. Прихожане свободно входят и выходят, не боясь нарушить порядок. В толпе есть и молодые люди, они на все смотрят с явной иронией, видимо, пришли с престарелыми родственниками или просто из любопытства. В будни народу в Гандане немного, и в основном это пожилые люди.

Сейчас ламаистская церковь относится лояльно к народной власти и поддерживает политику правительства МНР.

Настоятель монастыря Гандан Текчинлинг Гомбожав — член Монгольского Комитета защиты мира и Комитета солидарности стран Азии и Африки. Ламы являются полноправными гражданами МНР и наравне со всеми участвуют в выборах в народные хуралы.

Расцвет древней культуры

Монгольское искусство имеет тысячелетнюю историю. Эпос монголов зародился в древние времена, тогда же создавались легенды и сказания, обрядовые пляски и песни. Искусные мастера издавна украшали предметы обихода орнаментом.

На протяжении веков народ создал великое множество песен, своеобразную и самобытную музыку. Она выражает мир мыслей и чаяний народа, его отношение к природе и к жизни. В музыкальном искусстве Монголии сложились устойчивые национальные традиции.

В основе монгольской народной музыки лежит пентатоника, т. е. пять звуков разной высоты в пределах октавы. Полутона отсутствуют. Резкие контрасты, которыми так богата природа Монголии, яркая и суровая красота страны не могли не оказать влияния на эстетические вкусы монголов.

Монгольский народ очень музыкален и любит петь Песни, как правило, одноголосные и исполняются в унисон, хотя при совместном пении добавляются различные орнаментальные украшения в виде припевов.

Древнейшая форма монгольской музыки урт-дуу — протяжная или, как ее иначе называют, степная песня. Для нее характерны эмоциональность, драматизм, широкая напевность в сочетании со звуковыми контрастами. Образы, создаваемые в песне, всегда жизненно-конкретны, предметны. Все это придает протяжной песне своеобразную неповторимую прелесть.

Богино-дуу — короткая песня — отличается четким ритмом и поэтичностью.

В этих песнях, тесно связанных с жизнью простого народа, лирическая взволнованность и эмоциональная глубина сочетаются с выразительной и удивительно простой для исполнения мелодией.

Есть в Монголии речушка Эвэнгол, которая стремительно сбегает с гор. С неумолчным шумом вьется она между скал и камней. Окрестные жители, как гласит предание, научились искусно подражать шуму Эвэнгол.