По лезвию грани - [18]

— В дом, сейчас же!

Тюли побежала к двери. Элеонора положила камень на место и поспешила за ней по траве на ступеньки крыльца.

Стук копыт заставил ее обернуться. На дороге показался всадник. Голова у него была обрита наголо. Он был одет в черную кожу, и когда он ехал, солнце отражалось от длинных цепей, свисавших с его седла.

Работорговцы.

Осознание этого поразило ее, как хлыст. Элеонора бросилась через крыльцо в дом, захлопнула дверь и заперла ее.

Тюли уставилась на нее огромными глазами.

— Что происходит?

— Ш-ш-ш! — Элеонора подошла к окну и заглянула в щель между занавесками. Всадник остановился у дома, развернул коня и попытался подъехать к крыльцу. Охранные камни задрожали. Лошадь попятилась, едва не сбросив седока. Он посмотрел на дом, сунул пальцы в рот и присвистнул.

Другие всадники последовали за ним, присоединившись к первому. Они были одеты в темные одежды, и их лица были мрачны. Некоторые носили татуировки, некоторые были раскрашены, некоторые носили человеческие кости в волосах. С полдюжины волкодавов, больших, свирепых на вид существ, окружали лошадей. Мужчина слева, покрытый шрамами, с лицом громилы и длинными светлыми волосами, заплетенными в косу, подъехал и сбросил тело на землю. Дейзи. Mon dieu. Она была бледна как полотно.

Мужчины окружили лужайку. Один, два, три… Шестнадцать, насколько она могла видеть.

Сердце Элеоноры ушло в пятки. Пощады не будет.

— Что случилось? — прошептала она.

— Мы шли по дороге к машине. Дейзи рылась в сумочке в поисках ключей. Тот блондин выехал и ударил ее. Он просто ударил ее прямо в лицо! — пискнула Тюли. — Она упала и закричала мне бежать, и я побежала…

Блондин со шрамом потащил Дейзи вперед.

— Молчи, — прошептала Элеонора.

— Сделай это, — рявкнул он.

Дейзи дрожащей рукой потянулась к ближайшему камню. Ее щека кровоточила. Она коснулась камня и попыталась поднять его. Магия запульсировала, Дейзи вскрикнула, отдергивая руку. Работорговец пнул ее ногой в живот. Дейзи вскрикнула и свернулась в клубок. Тюли вскрикнула, и Элеонора зажала ей рот рукой.

Раздался резкий и скрипучий голос главаря.

— Ты нам не нужна. Вовсе. Нам нужен человек, которого ты прячешь внутри. Дейзи говорит, что не может поднять оберег, и, учитывая, что она пыталась, я склонен ей верить. Значит, все зависит от тебя. Дай мне то, что я хочу, и я уйду. Все просто.

Шестнадцать человек. Слишком много. С одним или двумя, даже с четырьмя она справилась бы. Она впустила бы их и прокляла, но шестнадцать — это слишком много. Мысли кружились в голове Элеоноры. Ей нужно было позвать на помощь.

— У тебя есть телефон? — прошептала она.

Тюли вытащила из кармана сотовый.

— Позвони Шарлотте, — прошептала Элеонора. — Два-два-семь двадцать один тридцать.

Трясущимися пальцами Тюли набрала номер и сунула ей трубку.

— Шарлотта слушает, — сказала Шарлотта спокойным голосом.

— Где ты? — зашептала Элеонора.

— В конце дороги. Люк запоздал, я только что получила кровь.

— Не возвращайся домой!

— Почему? Элеонора, что случилось?

— Мне нужно, чтобы ты отправилась к Руни. Возьми вторую развилку налево, затем езжай до конца дороги. Скажи Малькольму Руни, что у нашего дома работорговцы. Их шестнадцать, и им нужен Ричард. Скажи ему, что он мой должник, и что у него красивая дочь, и он не хочет, чтобы они появлялись в его доме в следующий раз. Если он знает, что для него хорошо, он соберет ополченцев и прогонит их из Грани. Езжай, Шарлотта. Езжай быстрее.

Телефон отключился, и она сунула его обратно Тюли.

— Все, что тебе нужно сделать, это прийти сюда и передвинуть один из этих камней, — прокричал работорговец. Элеонора посмотрела через щель. Он вытащил нож. Большое изогнутое лезвие сверкнуло на солнце. — Ты же знаешь, как это бывает, — крикнул он. — Я мирный человек. Не заставляй меня это делать.

* * *

ШАРЛОТТА развернулась на бешеной скорости. Работорговцы? В этом не было никакого смысла. Рабство было объявлено вне закона как в Адрианглии, так и в Сломанном давным-давно. Но страх в голосе Элеоноры был живым и неподдельным.

Ей нужно было попасть к Руни. В Восточном Лапорте не было полиции, но когда что-то угрожало всему городу, Эджеры иногда собирались в ополчение, чтобы дать отпор.

Мимо мелькали деревья. Давай, мысленно приказала она. Давай быстрее, грузовик. Езжай быстрее.

* * *

— ПОСЛУШАЙ меня. — Элеонора сжала костлявые плечи Тюли. — Теперь они причинят вред Дейзи. Мы ничего не можем с этим поделать. Охранные камни удерживают меня от использования магии на них, и если мы попытаемся стрелять в них, они убьют ее.

— Она моя сестра! — прошептала в ответ Тюли. — Если мы отдадим этого парня им…

— Они убьют нас всех. Они лгут, дорогая. Они лгуны, плохие, ужасные ублюдки. Мы должны подождать, пока придет помощь. — Элеонора обняла ее. — Не важно, что ты слышишь, не важно, что ты видишь, ты не можешь выйти туда. Мы должны переждать.

— Держи ее, — сказал работорговец.

Дейзи захныкала.

Элеонора прижала к себе Тюли.

— Не слушай. Заткни уши.

— Последний шанс. Сдвинь камень, и вы можете уйти.

Элеонора затаила дыхание.

— Ладно, — сказал работорговец.

Дейзи взвизгнула, пронзительный звук был пронизан болью.