По гриб жизни - [17]

Шрифт
Интервал

— Ладно, спи, — видя моё подавленное состояние, не стал нагнетать друг. К тому же, работы там на пару минут. Ему надо лишь поместить второй трупик на совок, вынести его наружу, выбросить в хоронильную ямку, слегка присыпать сверху песочком. Пол в месте упокаивания тварей мы обеззараживаем белизной. Димке бы дневник естествоиспытателя завести, подумал я. Подтягиваться, отжиматься, фиксировать результаты. Получил уровень — сравнил. Покидал маношар — записал, сколько раз, какой размер, какие ощущения, сколько мана восстанавливается, можно ли как-то это ускорить. Надо ему об этом сказать. Завтра. Сразу после этой мысли я оступился, проваливаясь в сон. Как сова, ухнул.


— Сходи к Никифору, Миш, — улыбается друг, бодрый, счастливый, румяный, бррр.

— Сам сходи! — сам дурак.

— Ну вы же с ним хорошо общаетесь! Ты же рассказывал, варенье малиновое, варенье смородиновое, варенье облепиховое, варенье кабачковое… — друг перечисляет консервацию, тоном при этом будто бы говорит мне "ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за областного судью, ложечку за губернатора…" — Миш?

— Я не хочу манную кашу, она с комочками.

— Что?

— А, — возвращаюсь в реальность, — Схожу, схожу.

— О-кей. И обед сегодня твоя очередь готовить, — уу, довольная морда!

— Помню.


Никифор у себя, дворняги меня радостно облаяли, улеглись, высунули длинные, слюнявые языки. Я не стал городить огород, огород у деда огорожен — уточнил, есть ли на его мобильном телефоне видеокамера и по-соседски одолжил его до вечера. Хозяин не против, от залога в виде денег или пашпорта отказывается, верю я, говорит, Миш, тебе, ты парень хороший. А я чё, я парень и правда хоть куда. Говорю же, умный старикан, зрит в корень восьмёрки.

Вместе с телефоном дед всучил мне зарядку, я взял, лишь на полпути обратно сообразил, что она нам не пригодится, электричества нет. Но это всё неважно. Важно то, что как только трубка оказалась в моих руках, мною овладело мощное, неодолимое желание, я хочу, я жажду, идефикс, она такая яркая, такая настойчивая, я даже проверил баланс, я почти нажал на иконку браузера, но…

…отдёргиваю палец, считаю до десяти, увы, не помогает, браузер манит, он открылся будто бы сам собой, ни один палец не признаётся в совершённом нажатии. Предатели. Экран у дедовского Алкателя непривычно мал, глазам неуютно. Я упоённо, истошно выискивал актуальную информацию о волновиках, порталах, крысах, кто-то снова кого-то убил, ранил, какой-то козёл на тиви заявил о необходимости изолировать нас от общества, власти призывают к обязательной (!) регистрации, рассматривается законопроект об административной ответственности за уклонение. О боже.

Пишут об агрессивных крысах, открываю висящую в топе статью. “Крысы-мутанты атакуют” — кричит заголовок. И что так орать?

В подмосковном отеле девочки из службы сервиса обнаружили крупную агрессивную крысу, охрана утихомирила животное, покусанной женщине была оказана медицинскую помощь. На следующий день ситуация повторилась, и на третий день опять двадцать пять. Журналист опросил очевидцев, сравнил трупы тварей, их почему-то (?) заморозили в подвале, в рефрижераторном зале, журналист замерил их линейкой (!) и сделал громкий вывод — грызуны растут. Концовка статьи скомкана, полицию призывают принять меры, найти источник мутировавших тварей: будь то канализационные трубы, заколоченный отельный мусопропровод или залётный пранкер. Они не нашли портал, или не решились о нём рассказывать?

— Привяжем его к палке и засунем внутрь.

— Давай… Скотч есть?

— Изолента.

— Ок, тащи.

Димка принёс из машины синюю катушку, надёжно примотал телефон к куску штакетины, я включил видеозапись. Право всунуть досталось мне, мы забились в камень-ножницы-бумагу, ушастый проиграл. Направляемый моею рукою аппарат входит внутрь весь, без остатка, медленно, нежно, краски портала смущённо колышутся.

— Прокрути его аккуратно, по часовой стрелке, один-два круга и вытаскивай, — скомандовал друг. Он, как и я, предвкушает открытие, разгадку ТАЙНЫ.

— Хорошо, — верчу телефон, как шашлычок-с на шампуре, осторожно извлёкаю его наружу. Мы отвязали аппарат от палки — голыми руками, даже не подумав о защитных перчатках (!), — затаили дыхание, нажали на кнопку… нет, даже не на кнопку плей, всего лишь на кнопку включения экрана — и ничего не произошло. Сборка-разборка аппарата, многократное надавливание, надавливание с дооолгой задержкой — увы, все реанимационные действия тщетны, пациент мёртв.

Глава 14

Объясняться с дедом Никифором пришлось мне.

Искренние извинения, денежная компенсация — невеликая, — и вот уже старик рассказывает, что “он и так старый был, я ж его и сам уже заменять хотел… как же вы так его уронили, я ж его и сам сотню раз ронял — и ничего… а тут вона как!”

Пьём ароматный чай с листьями можжевельника, играем в карты, подтянулся знакомец Никифора — 50-летний Димитрий Иванович, отпускник, по профессии холостяк — именно так он шутливо представился. Мужик как мужик, мясистый нос с раздувающимися крыльями, округлое лицо, искренняя улыбка; выпили за встречу по 100 грамм кагора, символически… вкус мне не понравился. Я не люблю алкоголь, пьяных вообще не переношу, пусть сами перемещаются.


Рекомендуем почитать
Творец

Воображение… Что это такое? Для детей это целый мир, который подвластен только им. Однако, для взрослых оно утрачивает свое значение. А ведь это сила мощная и ограниченная лишь тобой и тем, что тебя окружает. Семнадцатилетний парень, Женя Кровников, сохранял в себе умение пользоваться воображением, создавая образы в своей голове, которые делали его восприятие более чувствительным. Он не знал еще, что однажды у него появится возможность воплощать свои мысли в реальность. Он стал Творцом. У него появился Интерфейс, множество магических навыков и… Враги.


Наречённая ветра

Что делать девочке, на которую вдруг свалилась корона? А если к короне прилагается смертельная болезнь, недовольство народа женщиной на троне и страшные ураганы, разрушающие страну? Загнанная в ловушку юная королева Эвинол видит только один выход — принести себя в жертву западному ветру, которому поклонялись ее далекие предки. «Нареченная ветра» — это волшебная по красоте история о воле и борьбе за жизнь, о предательстве и боли, но самое главное, о любви и дружбе, которые могут спасти даже в самый отчаянный момент.


Принцесса Америки

«Изобретательно. Свежо. И невероятно романтично!» Сара Маас, автор бестселлеров New York Times Представьте себе альтернативную историю, в которой странами управляют монархи! А на американском троне восседает могущественная династия Вашингтонов! Беатрис. Ей суждено стать будущей королевой Америки. Она сдержанная, рассудительная, элегантная, грациозная. Идеальная принцесса, которую с детства готовили к тому, что она займет трон, а также правильно выйдет замуж. Но выполнить долг не так просто, когда противится сердце.


Монахиня из третьего отдела

Лиретта влюбилась в мужчину, которого подозревают в государственной измене. К несчастью, он отвечает ей взаимностью. Ведь она глубоко предана церкви и шпионит за ним, чтобы вывести его на чистую воду. Что слушать: голос сердца или доводы разума?


Сизиф

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Драконьи норы и другие ловушки

По независящим от нее обстоятельствам, Тайрин, когда-то пастушка из Карпатских гор, оказалась в новой и странной компании наемников — мужчин и женщин, которые сражаются за жизнь. С помощью Эллы, дочери командира, Тайрин сделает все возможное, чтобы найти опору, заслужить уважение и доверие окружающих. Закрепив за ней статус истинного члена Двенадцатой Роты, они обеспечат ей место в их путешествии в Дабскин, шумный мегаполис в самом сердце Южной Пустыни. Как в раю, в городе полно еды, улицы усеяны сокровищами со всего континента, а декадентские бани — место, которое имеет большую славу.