По факту исчезновения - [5]

Волин вышел в числе последних, на ходу разбирая странные, с левым наклоном буквы. «Прошу принять меры к розыску моего мужа Печказова Г. И.», — прочел он и, поднял голову, увидел сидевшую на стуле худенькую, небольшого роста растерянную темноглазую женщину лет пятидесяти. Лицо ее показалось Волину знакомым. Капитан направился прямо к ней, не сомневаясь, что именно она автор заявления.

После недавнего капитального ремонта старший оперуполномоченный капитан Волин получил наконец-то отдельный кабинет — маленькую узкую комнатку, где едва разместились письменный стол, небольшой приставной столик и громоздкий двухсекционный сейф, о выступающую ручку которого Волин неизменно ударялся боком, протискиваясь к своему рабочему месту. Однако эти неудобства не шли в сравнение с достоинствами отдельного кабинета, где беседы с людьми получались откровеннее, обстоятельнее и, следовательно, результативнее. Капитан работал в розыске почти десять лет и успел научиться ценить доверительные беседы.

Печказова робко вошла в кабинет, присела на краешек стула, огляделась без любопытства.

— Капитан Волин. Алексей Петрович, — представился он несколько запоздало. — Мне поручена проверка вашего заявления.

— Я знаю, — кивнула Печказова. — Ваш начальник сказал. И вас я знаю. Вы недавно сынишку ко мне приводили зуб лечить.

Вот почему лицо Печказовой показалось знакомым! Точно. Был он у нее на приеме с сыном. Только без белой шапочки и халата Печказова выглядела иначе, незаметнее, что ли.

— Помню, помню, — улыбнулся Волин и, скосив глаза на заявление, прочел имя Печказовой. — Так что приключилось, Нелли Борисовна? Расскажите о муже. Характер, привычки, друзья, образ жизни — все важно. И главное, не утаивайте ничего: дело, видимо, серьезное, коли вы к нам обратились, а раз так — важна каждая мелочь.

Глаза Печказовой наполнились слезами, она достала платочек, на миг прикрыла лицо.

— Я знала, — в голосе женщины звучала какая-то горькая уверенность, — я знала, что с ним произойдет страшное. И вот он исчез. Что-то случилось. Я уверена, с ним что-то случилось.

Пятница. 15.30

Волин мельком глянул на часы — три тридцать.

«Где же может быть этот Печказов? Что с ним стряслось?»

Волин покосился на стул, где недавно сидела Нелли Борисовна. Оказывается, она знала про мужа совсем немного — чем болел, что любил поесть, что предпочитал носить. Жили рядом много лет, а были чужими. Печказов жену к своей жизни не допускал, милостиво позволял лишь обслуживать себя — и только. И она мирилась с таким положением.

Так где же Печказов? Нужно срочно установить связи, знакомства. Вначале следует поговорить с его сослуживцами. Это из известных. Всех остальных нужно устанавливать самому.

Волин вздохнул: сегодняшний день придется уплотнить до предела; кроме намеченного ранее, еще и это неотложное дело. Пропал человек — тут уж все в сторону, надо искать. Возможно, Печказову требуется помощь, хотя не исключено, что он никакой помощи не ждет, а, напротив, от нее уклоняется. Бывает и такое, тем более что Печказов, по всей видимости, человек не простой, с секретом.

Машина, красный «Жигуленок» — приметная вещь.

Волин набрал номер телефона начальника ГАИ:

— Павел Игнатьевич, Волин беспокоит. Как вы решили с машиной Печказова?

Выслушал краткий ответ.

— Ясно, спасибо.

Начальник ГАИ уже распорядился о розыске машины. Обещал немедленно информировать, если она где-то объявится.

Итак, связи. Волин еще раз перебрал принесенные Печказовой бумаги — печальные свидетельства множества обманов.

Вот случайно оброненное Печказовым письмо — без конверта, тетрадный листок в клеточку. «Здравствуй, Георгий», — пишет незнакомка, а далее сообщает какие-то незначительные мелочи своей далекой от Печказова жизни, пишет, что скучает без него, вспоминает встречи. В конце — «Целую. Зайка». И приписка: «Не беспокоит ли старый скрипач?»

Значит, Зайка. Волин поморщился, представляя Печказову, которая нашла и прочла это письмо, а потом хранила и, судя по всему, перечитывала, бередя свои раны. Для чего? И что за старый скрипач, который может беспокоить Печказова? По какой причине беспокоить?

Три анонимных письма. На нелинованной сероватой бумаге машинописные буквы через один интервал — набор гадостей и угрозы. Даже неспециалисту видно, что письма печатались одним лицом, на старой машинке под копирку. Печказовой отправили почему-то второй экземпляр. А первый? Кому и зачем предназначался первый?

Нелли Борисовна уверяла, что у мужа были знакомые женщины. Письмо подтверждало это. Мальцева Зоя — так именует анонимщик пассию Печказова. «Зайка» — это в письме. Зайка — Зойка — Зоя. Похоже, это и есть Мальцева. Кстати, о Мальцевой же говорила и незнакомка, которая недавно терроризировала Печказову телефонными звонками. Нелли Борисовна, по ее словам, вынуждена была обратиться за помощью на телефонную станцию. Звонки прекратились. Значит, абонента тогда нашли.

Нужно найти Мальцеву и тех, кто звонил Печказовой. По всей вероятности, угрозы связаны именно с этой стороной жизни завмага. Придется отыскивать и скрипача. Интересно, сколько их в городе, старых скрипачей? В блокноте Волина появилась первая запись.