– Э… я думал человеческая душа сама по себе бесценный товар…
Мужчина усмехнулся.
– Дорогой мистер Ранкель, а вы оглянитесь и посмотрите на мир, в котором живете.
За последние сорок лет Натан только этим и занимался. Поэтому не стал спрашивать, что имел в виду пришелец из преисподней.
«Этого следовало ожидать», – сказал он себе.
– Ладно. Тогда что я могу получить за свою душу?
Мужчина поджал губы. – Наобум говорить не буду. Видите ли, нельзя сказать, что мы платим за вашу душу. Скорее, речь идет о закладной, гарантии, что мы получим ее после того как… оборвется ваше пребывание на земле. А стоимость гарантии зависит не только от характеристик и качества конкретной души, но и от того, какая ее часть уже принадлежит нам, и как скоро мы получим ее целиком. Откровенно говоря, наша доля в большинстве душ довольно значительна. Всякий раз, когда вы пользуетесь нашими услугами, мы приобретаем дополнительные акции. Непосредственный контакт нынче стал анахронизмом, однако наш доход постоянно растет.
Натан мигнул. То, что он слышал, определенно ему не нравилось.
– Хорошо. Так сколько… сколько стоит та часть моей души, которая еще не принадлежит вам?
– Боюсь я недостаточно знаком с вашим досье, мистер Ранкель… вы не входите в число моих постоянных клиентов. Попрошу подождать, я незамедлительно соединю вас с финансовым отделом.
И исчез, прежде чем Натан успел возразить.
На этот раз ожидание не затянулось. Натан не успел даже выругаться, как в пентаграмме появился тролль, горбатый, уродливый, с толстой бухгалтерской книгой. В цветастой жилетке и с грязной бородой, волочившейся по полу.
– Как звать? – спросил тролль.
– Натан Ранкель, – ответил Натан.
Тролль что-то пробормотал, бухгалтерская книга с грохотом упала на пол, тролль присел на корточки, раскрыл ее, достал из кармана жилетки пенсне, водрузил на нос, начал переворачивать страницы.
Натан уж чувствовал, что ничего хорошего ждать не стоит.
Наверное, решил он, придется соглашаться на девяносто лет, круглую сумму, которая позволит ему не работать, и маленький гарем.
– Вы родственник Гроссмейеров-Руньонсов? – полюбопытствовал тролль.
– Вроде бы нет. – Вопрос оторвал его от приятных расчетов.
– Это плохо.
Вновь в гостиничном номере повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом переворачиваемых страниц да скрипом половиц под переминавшимся с ноги на ногу троллем.
– Ранкель, – пробормотал тролль. – Смешная какая-то фамилия. Жили когда-нибудь в Зимбабве?
– Нет.
– Это плохо. – Кривой палец скользил по странице. – Натан Ранкель, говорите?
– Совершенно верно.
– Второе имя?
– Барнаби.
Тролль злобно зыркнул на него.
– Могли бы и раньше сказать, – он перевернул несколько страниц. – День рождения?
– Двадцатое июля…
– Да, сходится. – Палец застыл. – Нашел. Зачитать изменения цены, фактическую стоимость, перспективы?
– Э… полагаю, хватит и фактической стоимости.
– В чем?
– Эм… В долларах.
– Каких долларах?
– Американских.
Тролль что-то забубнил себе под нос, потом объявил:
– Семьдесят восемь долларов и одиннадцать центов.
У Натана отвисла челюсть.
– Так мало?!
– Да. – Тролль отвратительно улыбнулся. – Хотите получить другим? Увеличением продолжительности жизни или услугами?
Разговор, похоже, входил в нужные рамки.
– И насколько может удлиниться моя жизнь?
– На семнадцать часов и тринадцать минут… мы можем утроить этот срок, если вы будете в коме.
– И какой от этого толк? – с горечью спросил Натан.
Тролль пожал плечами.
– Возможно, придет день, когда вам до зарезу потребуются эти самые семнадцать часов.
– А как насчет женщин? – спросил Натан, теряя надежду.
Тролль обдумал вопрос.
– Несовершеннолетняя девушка ординарной наружности может влюбиться в вас на три недели. Или вы проведете одну ночь со слегка подвыпившей домохозяйкой.
– Не стоит беспокоиться, – отмахнулся Натан. – Это все, что вы можете предложить за мою душу?
– Мир суров, – пожал плечами тролль. – И напрасно вы жалуетесь. Многим мы платим максимум десять баксов.
– Могу в это поверить. Если вы про мерзавцев вроде тех, с которыми я работаю.
Тролль кивнул.
– Про тех, кто еще не работает на нас.
Натан мигнул.
– Работает на вас?
– Да, конечно. Вы же знаете, производитель денег не видит. Кто богатеет, так это посредники.
– Посредники?
– Конечно. Люди, которые загоняют других людей в ад. – Тролль снова пожал плечами. – Среди них много добровольцев, они работают задаром, но есть и наемные работники. На тридцать процентов комиссионных можно жить не тужить.
– Тридцать процентов… – задумчиво повторил Натан.
Все эти мерзавцы, которые столько лет топтали его, загоняя в пучину отчаяния… некоторым за это еще и приплачивали. У них деньги, долгая жизнь, красивые женщины…
Неудивительно, что жизнь улыбается говнюкам. Неудивительно, что хорошие люди не выдерживают.
– Это все? – спросил тролль. – Снова связать вас с отделом продаж?
– Нет. – Натан пожевал нижнюю губу, потом спросил: – Эти люди, что работают на вас… они проходят специальную подготовку?
– Естественно.
– Тогда вот что. Свяжите меня с отделом кадров.
