По другую сторону надежды - [28]

И Малфой. Малфой… черт.

С трудом подавив вздох, Гарри открыл глаза и, чуть повернув голову, посмотрел на него. Драко лежал рядом, раскинувшись на кровати и уставившись невидящим взглядом в потолок. Лицо его ничего не выражало.

— Опять ты… — устало пробормотал Гарри, едва разлепив спекшиеся губы.

Малфой перевел взгляд в его сторону, и всколыхнувшаяся было бездна в подернутых дымкой серых глазах вновь замерла, как дремлющее до своего часа чудовище.

— Ты визжал, как прижатый дверью щенок, Поттер, — негромко обронил Драко, снова отводя взгляд. — Тебе снился кошмар. Я не любитель засыпать под звуки, похожие на вопли оголодавшей баньши. А потом ты сам меня отсюда не выпустил.

Гарри чуть слышно хмыкнул и прикусил нижнюю губу, рассеянно разглядывая узоры на потолке.

— Думаю, в следующий раз мне стоит найти комнату подальше от твоей, — равнодушно проговорил он. — Извини, что побеспокоил…

— Извиняю, — пожал плечами Драко.

Они долго молчали, думая каждый о своем, и Драко, пытаясь выбраться из каши свалившихся на него воспоминаний, никак не мог сформулировать для себя — какого черта они с Поттером вчера так сцепились из-за спальни? Какая разница, что здесь чье и кому где жить? Какая, вообще — теперь — разница, где он и где Поттер?..

Гарри знал, прекрасно знал и не сомневался, что значило в его прошлой жизни слово «Малфой» — и что было этому причиной. И, похоже, Драко знал это тоже — как и о том, что между ними происходит сейчас, и заговорить об этом было бы верхом глупости, потому что — зачем ворошить очевидное? Но мысль о том, что существует хотя бы мельчайшая вероятность того, что слизеринец все же может думать иначе, вызывала нестерпимый дискомфорт. И поэтому, увидев, что Драко собрался, наконец, встать с постели, Гарри заставил себя окликнуть его, проклиная собственную неуверенность.

— Малфой, — негромко позвал он.

Драко замер, чуть наклонив голову и не оборачиваясь.

— Ты помнишь о том, что мы…— начал Гарри. — Ты и я… раньше…

— Помню, — бесцветным голосом отозвался Драко.

Гарри нервно вздохнул и сел, рассеянно комкая в пальцах одеяло и глядя на растрепавшиеся волосы на светлом затылке.

— Извини, — невпопад буркнул он, отчаявшись подобрать другие слова.

Малфой медленно обернулся, равнодушно скользнув по лицу Гарри рассеянным взглядом, и пожал плечами.

— Ты не заставлял меня, — спокойно сказал он. — Никто нас не заставлял. Мы совершили ошибку, и мы за нее заплатили. Ты, кажется, даже попытался ее исправить… По крайней мере, сейчас мы свободны друг от друга. Так что, возможно, я должен быть благодарным… за это… но мне совершенно не хочется, Поттер. По твоей вине или нет, но я стал любовником парня, и это не та часть жизни, о которой я буду рад вспоминать.

Гарри смотрел на него во все глаза, в глубине души поражаясь, как точно этот человек подбирает слова к тому, что сам он, скорее всего, смог бы выразить лишь сбивчивым трехчасовым монологом, запутавшись сам и запутав и вымотав собеседника.

— Если хочешь, можешь переселяться в ту спальню, — продолжил Драко. — Мне все равно. Наверное, тебе лучше пока оставаться в поместье — я не буду против. А хочешь — можешь идти, куда вздумается. Полагаю, финансовые вопросы мы утрясем.

Гарри напряженно молчал, обдумывая предложение.

— Ты пока останешься здесь? — спросил он наконец.

— Пока — да, — согласился Драко. — Я еще не знаю, как поступить. Такие вопросы не решаются, если последнее, что ты слышал о внешнем мире — это новость трехмесячной давности. Я планирую для начала разобраться, что происходит.

— Разобраться и я бы не отказался… — пробормотал Гарри.

Драко лениво пожал плечами.

— Я же сказал, Поттер, делай, что хочешь, — утомленно повторил он. — Если это все…

— Это все, — мягко сказал Гарри, глядя на его спину.

Он был рад, что они пришли к взаимопониманию. Рад, что «та часть жизни» и впрямь закончилась, и, похоже, Малфой, при всей его склонности к шкурничеству, не собирается мусолить малоприятную для обоих тему.

Он был только совершенно не рад покрытой свежими царапинами от ногтей бледной коже слизеринца.

Но это вряд ли стоило пристального внимания, и вообще — не являлось проблемой Гарри. По крайней мере, сознание воспринимало это зрелище именно так — как слегка раздражающий, но вполне способный быть просто проигнорированным факт.

Потому что игнорирование было единственным, что Гарри себе сейчас мог позволить по отношению к этим царапинам. Они с Малфоем все решили. Они сделали все, что могли, чтобы выпутаться из этой связи. Их отношений — в том виде, в котором они были с момента инициации Гарри — больше не существует.

К саднящему ощущению собственной кожи игнорирование также приходилось применять в полной мере.

Глава 3. Осада.

Профессору Снейпу меньше всего нравились ситуации, в которых правильное решение приходилось откладывать по каким-либо идиотским причинам. Он не считал, что способен всегда контролировать происходящее, но держать руку на пульсе и быть в курсе событий полагал для себя, так или иначе, нормой.

В события, собственно, все упиралось по минимуму. Действительно важная информация заключалась в причинах, по которым случались те или иные вещи — зная их, можно было предположить все. А зная только перечень событий, можно было лишь гадать о том, что из них последует.