По другую сторону надежды - [274]

— Мальчик мой… — прошептал Гарри, стискивая холодные пальцы.

Губы Джерри дрожали, будто он пытался улыбнуться — и не решался. Будто он сам задыхался сейчас, не веря тому, что видит.

— Ты пришел ко мне… — чуть слышно повторил он, качая головой — и устало, почти блаженно прикрыл глаза. — Северус…

* * *

Ливень хлестал с такой силой, будто разверзающееся небо пыталось напоследок влепить Гарри Поттеру десяток крепких пощечин. Ладони все еще помнили прикосновения сухих, холодных рук Малфоя, вдруг на миг обжегших лаской — давай, катись уже, Поттер, чего ты ждешь? Мы не можем ему помочь. Мы — не можем.

Не можем, мрачно кивал в ответ Гарри — а взгляд все никак не получалось отцепить от бледного до синевы лица Драко, от его пугающе равнодушных глаз.

— Да топай уже, ублюдок! — рявкнул в конце концов Малфой, теряя терпение. — Я буду дома, клянусь тебе — и там надо мной найдется, кому кудахтать. Можешь подавиться своим беспокойством…

Всё было правильно — все слова, все доводы, все причины. Все решения. Всё — кроме того, что Драко, забывшись, по привычке машинально пригладил волосы окровавленными ладонями.

И даже не заметил, что именно сделал не так — он, помешанный на аккуратности Малфой.

Все было правильно — кроме того, что, даже когда он кричал, его глаза продолжали утопать в вяжущем, холодном безмолвии. И пустота, застывшая в них, вызывала чудовищное, едва уловимое ощущение неотвратимого, как свершившаяся смерть, дежа вю.

Грохот раскалывающегося неба на миг оглушил, вынуждая рефлекторно сжаться в комок. Гарри впервые, пожалуй, чувствовал себя настолько разодранным пополам. Он не мог взять Драко с собой, тот едва держался на ногах, чуть не падая от усталости — и не мог отправиться с ним, домой, и бросить Джерри умирать — впрочем, забирать его в Хогвартс было тоже бессмысленно. Малфой прав — ни один из них не в состоянии помочь не связанному с ними магу. Этого вообще, по большому счету, никто сейчас не в состоянии сделать… кроме одного человека. Возможно. Если Гарри Поттеру все еще хочется верить в чудеса, то такой вариант вполне приемлем в их качестве.

Потому что, кроме как чудом, его вряд ли можно было бы объяснить.

Вот только других вариантов не было — а распахнутые синие глаза, доверчиво и открыто смотревшие ему в душу, действовали, как хороший удар хлыста, от которого перехватывало дыхание, а горячие волны стыда начинали разъедать изнутри.

С третьей попытки Гарри, наконец, смог аппарировать к границе резервации стихийных магов. Я не должен был закрывать камин, с отчаянием подумал он, с размаху падая на колени в размокшую грязь и бессильно утыкаясь лбом в плечо почти бесчувственного Джеральда. Я не должен был оставлять тебя одного… не должен был позволять тебе думать, что подобными поступками ты сможешь добиться чего-то, что все еще оставалось для тебя важным.

Я не должен был пропускать мимо ушей твои восторженные заявления о героях, и игнорировать твое восхищение мной, и делать вид, что меня не касается то, кто ты есть. То, из чего ты состоишь, чем являешься, чем пытаешься стать. Что я могу позволить себе не беспокоиться о том, куда тебя заведут юношеские иллюзии.

Это моя ошибка, Джерри, что ты оказался там — беспомощный, распластанный на каменном полу, с выпотрошенным на потребу свихнувшегося гриффиндорца сознанием. Это моя вина, что ты уходишь сейчас в свои сны — туда, где, тебе кажется, ты мог бы быть счастлив.

Дождь заливал их потоками, и только едва шевелящиеся губы Джеральда позволяли верить — он все еще жив. В глазах жизни уже не осталось.

Драко в это время мужественно пытался преодолеть ступеньки на входе в «Три метлы». Единственный камин в Хогсмите, через который можно было попасть в Хогвартс — и просто невообразимо бесконечный путь к нему. Какая вселенская несправедливость.

Малфой предпочел бы потратить десять секунд и вернуться тем же путем, каким и ушел из замка — вот только сил на то, чтобы подняться в воздух, не находилось совершенно. Даже сама мысль о том, чтобы перемещаться со скоростью ветра, сшибала в предобморочное состояние.

Я устал… — равнодушно подумал он, с трудом добираясь до камина по опустевшему залу и бросая щепоть порошка. Мерлин Всемогущий, как меня все достало…

Потом была вспышка, и грохот опрокидываемого стула, и визг Луны, мгновенно метнувшейся к нему и вцепившейся в него обеими руками.

— Ш-ш-ш… Это я… — чуть слышно выдохнул Драко, обнимая девушку, притягивая к себе за затылок, вдыхая свежий запах светлых волос — и почти падая на нее. — Я дома…

Четкий стук каблучков доносился до него, как из-под земли. Как с того света. И прикосновение руки, требовательно затеребившей за плечо, показалось далеким, будто между ними набилась комьями вата.

— Ох, ты… а мы тут… о, боже… — сбивчиво всхлипывала Луна, прижимая его к себе с такой силой, словно Драко снова мог раствориться в воздухе.

Прикосновение исчезло, чтобы тут же смениться ощутимым толчком.

— Где Гарри? — раздельно и громко сказала Панси — судя по всему, уже не в первый раз — когда Драко, наконец, смог поднять голову и уставиться ей в глаза расфокусированным сумрачным взглядом. — Да ты весь в крови! — ахнула она — и тут же нахмурилась: — Малфой, и что у тебя с лицом?!..