По дороге к высокой башне - [50]

Я уже взялся за завязки плаща, чтобы сорвать с себя это непривычное одеяние, когда сзади раздался чей-то напряженный голос.

— Стой смирно. Если дернешься я прожгу тебе внутренности.

Я в ужасе замер на месте.

— Медленно повернись.

Я повиновался. Передо мной стояли три воина, жезл одного из них был направлен мне в живот. Наверно это были разведчики, посланные королем впереди главного отряда.

— Ты кто такой?

Похоже моим мечтам о возвращении в лоно церкви не суждено было сбыться. На мне чужая одежда, за поясом ворованное оружие. Теперь мне оставалось только соврать и стоять на своем до самого конца, а от того поверят мне или нет зависела моя жизнь.

— Ну, чего молчишь? Язык проглотил?

Я шумно сглотнул и ответил, — меня зовут Тибон. Я был в отряде Горуна из Кироха. Мы защищали мост через Суру.

— И как, — ехидно спросил дворянин маленького роста с хищным худым лицом чем-то похожим на морду лесного пса, — защитили?

— Нет, — сказал я.

— И где же твой Горун и его отряд? — продолжал допытываться воин.

Его издевательский тон мне не понравился. Интересно, как бы на моем месте поступил Тагон? Наверно вытащил меч и вызвал грубияна на поединок. Но я не он, я даже не знаю, как этот меч правильно держать. И все-таки от слов человека с собачьим лицом меня бросило в жар. Не для того мои спутники сложили головы у проклятого моста, чтобы над ними потешался какой-то проходимец, который все это время прятался за западной стеной.

Я набычился, взялся за рукоять меча и сделал шаг вперед.

— Больше никого нет. Я последний.

10

Если бы я и дальше шел вдоль дороги в сторону западной стены, то непременно попал в руки степняков. Как оказалось, они давно оставили Паус, разорили окрестные земли и добрались до ворот — последней преграды на пути в столицу. Мне повезло встретиться с группой разведчиков, которые провели меня лесными тропами к потайному проходу. Признаться, представляя западную стену я рисовал в своем воображении огромные ворота и каменное укрепление похожее на замок со всех сторон окруженное непроходимыми лесами. На самом деле все оказалось совсем не так. Это действительно была стена, которая тянулась на многие километры отрезая небольшой кусок долины от основной части страны. В некоторых труднопроходимых местах сплошная каменная кладка превращалась в высокий деревянный частокол или засеку состоящую из наваленных друг на друга деревьев. Говорили будто бы стена была не сплошной и в тех местах, где путь врагу преграждали непроходимые топи укрепления вообще строить не стали и ограничились только невысокой оградой. Зимы в долине были мягкие и болота никогда до конца не замерзали.

До самого вечера мы шли без остановки. Мои спутники почти не разговаривали между собой. После того, как оскорбленный ехидными замечаниями одного из них я схватился за меч они старались меня не трогать. Воин с собачьим лицом, который едва не спровоцировал драку то и дело бросал на меня злобные взгляды, но держал свой язык за зубами. Никто из них не знал меня и не понимал, какая сила стоит за спиной мальчишки-воина. Если бы я оказался отпрыском знатного рода пустая ссора могла закончиться кровавой местью. К тому же разведчики понимали, что встреча со мной была для них, как удачно выброшенная игральная кость. Пожалуй, немного нашлось бы людей, которые своими глазами видели падение Пауса.

Сначала мы долго плутали в чаще, потом переправлялись на маленькой лодочке через лесное озеро и наконец вышли к потайному проходу, который был почти не заметен в высокой деревянной стене. Нас впустили не сразу и мне удалось немного передохнуть в ожидании караула. Я думал, что наши приключения на этом закончатся, но не тут-то было. Воины торопились доложить начальству о результатах разведки, поэтому даже после того, как отряд оказался по другую сторону стены нам пришлось еще долго идти в темноте через лес. К тому моменту, когда мы достигли основного лагеря я совершенно выбился из сил. Меня хотели показать какому-то вельможе, но так и смогли его разыскать, поэтому допрос решено было отложить до утра. Меня усадили у огня, дали вина и жаренного мяса, а потом уложили спать. Я был так измучен, что даже не успел дочитать до конца ночную молитву. Глаза мои закрылись, и я провалился в сон.

Утром меня разбудили рано. Разведчики торопились доложить о том, что увидели и услышали. Мы взяли свои пожитки и двинулись к воротам обходя потухшие костры и спящих людей. Только сейчас мне удалось рассмотреть лагерь во всех подробностях. Кругом лежали кучи мусора, дороги, разбитые сотнями ног, превратились в кашу, а воины были больше похожи на вернувшихся с поля крестьян. Ближе к центру было установлено несколько больших шатров для самых знатных господ, а все остальные устраивались вокруг, как могли. Большинство дворян не имело даже палаток или шалашей. Они спали прямо на голой земле подложив под голову доспехи и укрывшись дырявыми плащами. Напрасно я волновался о том, что предстану перед вельможами в грязной одежде с чужого плеча. Большинство воинов выглядели не лучше меня. Конечно ночевки в лесу у костра никого не красят, но я думал, что дворяне лучше следят за своим внешним видом.