По большому счету - [6]

Первая заповедь

Легко сказать: мол, впредь мы станем независимыми. Но трудно такими быть, если вы бедны. Центральный банк России именно таким и стал: независимым, но бедным. В хранилищах ни золота, ни валюты – одни рубли. Права печатать деньги тоже не было. Даже написав диссертацию о кредитных деньгах при капитализме и прочтя множество лекций по экономике, Матюхин понятия не имел, как начинать строить реальный госбанк. К тому же без денег.

Он читал, что нужно открыть как можно больше коммерческих банков, чтобы обеспечить конкуренцию. Это позволит создать двухуровневую систему: Центральный банк – на первом уровне, коммерческие – на втором. Поэтому Матюхин не скупился и пачками подписывал лицензии на открытие банков. Тогда не думали ни об отмывании денег, ни о преступных платежах. Главным считалось создание кредитных учреждений. Желающих обрести собственное финансовое учреждение было множество, не требовалось никаких капиталов. Подал документы в ЦБ – и банк готов.

Создавая банки-пустышки, сам Госбанк тоже был пустышкой. Зарубежные институты не хотели иметь с ним дела, не давали кредиты под его гарантии. Зачем, если есть привычный Госбанк СССР?

Матюхин понимал: раз не дают деньги, надо перенимать зарубежный опыт; советская практика непригодна. Когда Матюхину позвонил Сергей, депутат Верховного Совета из «штурмового отряда», со словами «хочу познакомить тебя с американским банкиром», он даже обрадовался.

– Я ему сказал, что ты банк организуешь, он обещал помочь! – кричал Сергей в трубку. – Через полчаса будем.

Американский банкир оказался здоровым и улыбчивым мужиком. Сергея за его спиной даже не было видно. Матюхин подошел поздороваться, протянул руку. Он хорошо знал английский. А овладеть им, как ни парадоксально, помогли мормоны. Будучи в командировке в Уругвае, куда был послан от КГБ, он случайно близко познакомился с мормонами, которые жили в этой южноамериканской стране. И стал ходить к ним в общину на уроки английского. Вот сейчас мормонская помощь неожиданно пригодилась.

– Джеральд Корриган, – улыбаясь во весь рот, представился здоровый американец.

Корриган возглавлял тогда Федеральный резервный банк Нью-Йорка, один из важнейших среди двенадцати таких банков, которые входят в Федеральную резервную систему США. Это важная организация, она управляет всеми долларовыми счетами центробанков.

Секретарша Наташа принесла чай в стаканах с железными подстаканниками и сахар-рафинад в вазочке. Поставила на стол. «Ну и угощение», – Матюхин грустно оценил скудный стол.

– Бедный банк, но сахар еще есть, – отшутился Матюхин, приглашая коллегу к столу.

– Раз с углеводами все в порядке, значит, хватит энергии на строительство банка, – быстро включился в шутливую беседу Корриган и рассмеялся. Он сел за стол, пододвинул к себе стакан чая и с живым интересом стал рассматривать железный подстаканник с советским гербом – серпом и молотом. – Красивая штука.

Матюхину громадный американец стал симпатичен. Завязалась беседа. Глава российского Госбанка рассказал о проблемах. А что таить, если, кроме них, ничего не было. Корриган слушал внимательно, слегка наклонив голову и приложив руку к виску. Когда Матюхин замолчал, он, улыбаясь, ответил:

– Вижу, барахтаетесь. Ну, ничего. Пока я в России, давай научу вас хоть чему-нибудь.

– Отличная идея. Давай ты почитаешь лекции, – обрадовался Матюхин.

– Я могу дать несколько дельных советов, но если ты, Георгий, хочешь называть это лекциями – значит, прочитаю лекции.

Ударили по рукам. Договорились, что Корриган придет уже завтра. Как только американец ушел, Матюхин поручил следующим утром всему активу банка собраться в актовом зале и позвонил в Академию внешней торговли: попросил преподавателей английского языка помочь с переводом лекции на русский.

Актовый зал на восьмом этаже опять заполнился до отказа: многие хотели побывать на лекции американского банкира. Для советских людей такое было в диковинку. Даже McDonald’s – одна из американских компаний – первооткрывателей российского рынка – еще не пришел в страну, и многие помнили времена холодной войны, когда США считались главным врагом. А тут такое: американец будет учить их работать. Чудеса, да и только.

Первую лекцию Джеральд Корриган посвятил инфляции. Он стал объяснять, почему этот показатель так важен для финансовой системы и почему за ним нужно пристально следить. С переводом получалось плохо. Советские учителя английского часто не понимали слов Корригана. Лекция не складывалась. Матюхин взял в руки микрофон со словами «сам буду переводить».

Так несколько дней подряд и стояли вместе на сцене: огромный Корриган и невысокий Матюхин. Корриган фразу скажет, а Матюхин переведет. Для Корригана наверняка эти лекции стали незначительным, мимолетным сюжетом в его богатой финансовой биографии, а для российского Госбанка это был первый, пока еще робкий, взгляд в будущее.

Именно американец приоткрыл занавес в новый мир свежеиспеченным российским банкирам из советского Госбанка. Тогда они узнали про устройство денежно-кредитной политики, важность банковского надзора, роль валютных бирж, риски большой эмиссии. Им казалось, что речь идет о другом мире, который есть где-то там, но его никогда не будет здесь. Они и представить не могли, что он очень скоро станет их реальностью. Пройдет немного времени – и все, пока еще советские, граждане узнают, что такое бешеная, тысячная инфляция, как валютная биржа может провалить курс и как агрессивны бывают коммерческие банки, которые они штамповали по первому требованию.