По Америке и Канаде с русской красавицей - [33]

Помню Cadillac Eldorado конца шестидесятых – вызывающе роскошный с минимальным пробегом. И цену, проставленную на лобовом стекле жирным белым маркером, тоже помню, – 4 тысячи долларов. Так он и ушел за четыре тысячи. Я помню стариков, получив чеки за проданные машины, они снова выходили на открытую площадку, к воротам. Стояли и смотрели, как в их машины садятся и уезжают новые хозяева. Да, это я хорошо запомнил: несколько плачущих стариков у ворот, у выезда с торговой площадки.

Мы присутствовали только на начале аукциона, где публике для затравки предлагают всякую всячину: портрет Элвиса Пресли, картина выполнена маслом, золоченая рама, размер три с половиной фута на четыре, стартовая цена – двести долларов. Продано за двести десять… Бронзовая статуя Наполеона ко коне, высота пять футов, стартовая цена триста пятьдесят долларов. Продано за четыреста… Мне не хотелось смотреть на автомобильные торги, видеть грустные лица бывших хозяев автомобилей. Мы вышли на воздух, залезли в машину и покатили дальше.

Рита сидела за рулем и забавлялась тем, что догоняла впередиидущую машину с наклейкой на бампере и читала надпись. Затем прибавляла газа и охотилась за следующей машиной с наклейкой.

– Так-так, что пишут? – спрашивала Рита неизвестно кого. – "Мой сын служит в морской пехоте". Мать полна гордости за непутевого сына. Пусть… "Я знаю, где живет Иисус Христос". Тоже неплохо. Мог бы сразу адрес указать, мы бы заехали в гости. Ну, если это рядом. А, вот это хорошо: "Нам нужен не диктатор, а мэр. Голосуйте против Рама Эмануэля", "Занимайтесь любовью, а не войной". Это уже из семидесятых годов, – владелец машины наверняка бывший хиппи. "Я ненавижу президента". Интересно, что бы сделали в России с его машиной и самим владельцем? Ну, если бы он прилепил такую наклейку в Москве?

От Марка Твена к Хемингуэю

По дороге в Чикаго мы сделали крюк, туда и обратно пару сотен миль, завернув в город Ганнибал. Рита мечтала побывать на родине своего любимого американского писателя Марка Твена (вторым в ее списке, что, естественно, значился вечно модный Хемингуэй, – но об этом позже).

Городок чистый, красивый, свежий. Любая фотография центральных улиц может служить иллюстрацией к "Приключениям Тома Сойера". Мы выполнили туристический минимум. Побывали в доме, где жил Марк Твен, и музее восковых фигур. Там классика, облаченного в белый костюм, окружают персонажи его главных книг.

Затем наши пути разделились. Рита с Юрой отправились на обед, а я погулять. Я был здесь раньше, немного знаю город. Сейчас он переживает не лучшие времена. Миссисипи давно перестала быть главной транспортной артерией страны, теперь грузы перевозят по скоростным шоссе. Люди потеряли работу, река больше не кормит. Да и здешний туризм не приносит высоких доходов. В этой грустной истории есть и свой плюс. Город, где мало денег, не развивается, значит, его старый облик остается неизменным на протяжении многих десятилетий.

Что общего между Ганнибалом, штат Миссури, – родиной Твена, и Оук-Парком, штат Иллинойс, – родиной Хемингуэя. Кажется, общего немного. Их разделяет более 400-х сот миль. В этих городках разная архитектура, несравнимый уклад жизни. Если Оук-Парк, где старина Хем провел детство и юность, – это зажиточный пригород Чикаго, во времена юности классика населенной архитекторами, врачами, юристами. Ганнибал, – город труженик, простоватый работяга. Когда-то здесь жили люди, кормившиеся с Миссисипи, грузчики, лодочники, матросы. Теперь многие земляки классика сидят на пособии по безработице.

И все же общая черта у двух городов есть. Здесь и там сохранена старая среда обитания двух великих писателей. Да, появилось несколько гостиниц в два-три этажа, это для тех туристов, кому мало одного дня в этом прекрасном месте. Есть закусочные, бензоколонки. На окраинах, построили новые дома, их совсем немного.

Многие особняки, – во времена Марка Твена здесь было немало зажиточных граждан, – появились в середине восемнадцатого века и даже раньше, поэтому вы погружаетесь в мир писателя, в его вселенную. Это приятное ностальгическое путешествие в детство, когда появляется дежавю, – люди, читавшие "Приключения Тома Сойера", испытают это удивительное чувство, побывав здесь, окажутся в своем детстве.

Я плелся по горбатым улицами, припекало солнце. Ни одного прохожего, улицы просматривались из конца в конец. И движения нет, мимо не проехало ни одной машины. И вдоль улиц машины не оставляют: на то гаражи. Удивляться этой пустоте нет причин – здесь не пасутся стада туристов, на ходу пожирающие гамбургеры. Туристов в будний день совсем немного, они, как правило, где-то возле реки, на пристани и в парочке местных ресторанов. А остальной город – совершенно пустой. Пусты автомобильные стоянки, закусочные, тротуары…

И это чертовски приятно. Город отдан тебе одному и твоим воспоминаниям, твоему дежавю. Солнце по прежнему припекало, здесь оно горячее. Я укрылся в маленькой закусочной (и там оказался единственным посетителем), выпил воды и съел бутерброд. А затем в лавке напротив купил от солнца бейсболку. Прошел по улице, протянувшейся вдоль реки. Затем стал подниматься наверх. И увидел поразительные особняки со стенами в четыре кирпича, построенные еще в те годы, когда Марка Твена на свете не было.