Плюсквамфутурум - [25]
Рубрика заканчивалась весьма дельным советом о преимуществах покупки жидкого мыла вместо кускового: жидкое мыло можно было смело разбавить в три, а то и четыре раза, что давало значимую экономию.
Я закрыл газету со смешанным чувством и взял в руки журнал, броско сверстанный в кричащих тонах. На его обложке большими крупными буквами было обозначено «Геополитический обозреватель». Судя по заголовкам, журнал специализировался на зарубежных новостях, и здесь, в отличие от предыдущих газет, было что почитать.
Разворот сообщал, что в этом году Европу постиг неурожай. Пшеницу повредило заморозками, рожь побило градом, виноград поразило грибком, рапс был уничтожен долгоносиком, а картошку пожрал крот. По этому случаю в Берлине, Варшаве, Лондоне и Париже прошли массовые митинги, которые были варварски разогнаны армией. Чтобы спасти население от голода, Агропром России на особом совещании принял решение продолжить практику торговли со странами Запада. Президент России одобрил преисполненное гуманизмом решение.
В этом журнале было очень много заметок и сообщений о проишествиях и преступности. Где-то в Испании карманники ограбили норвежского туриста, и полиция арестовала их только спустя час. В Италии неизвестные хулиганы, которых так и не нашли, изрисовали баллончиками один из мостов Флоренции. В Голландии посетителя обсчитали в кофешопе, а в Англии сгорел стог сена. Каждое из этих событий расписывалось в газете настолько тщательно, словно от него зависела судьба мира. Так, новости спорта с пафосом, достойным античной драматургии, сообщали о трагедии, разыгравшейся в немецком Хохштадте. После того как футбольный матч закончился со счётом 2—1, болельщик проигравшей команды ударил фаната выигравшего клуба. Не это ли, громко вопрошал спортивный комментатор, является лучшим свидетельством той глубинной гнили, что поражает Европу изнутри вот уже шестьдесят лет? По малым поступкам видно большое отношение. Если футбольные болельщики своим недостойным поведением так оскорбляют высокое и чистое искусство спорта, то чего же ждать от коварных и вероломных европейских политиков, готовых всегда вонзить нож в спину России?
Вслед за этим шла апокалиптическая статья о поставках украинского зерна в Европу.
«Подобно тому как российское зерно является самым лучшим, самым качественным и благородным зерном в мире, не имеющим аналогов, украинское зерно является полным его антиподом. Оно мелкое, разносортное, невкусное и низкопробное. Его поражают грибки и болезни, его губят гниль и людская бездуховность. Роспищенадзор установил, что употребление украинского зерна вызывает стеноз указательных пальцев, трепетание желудка, асфиксию кишечника и воспаление пяточного нерва. Невзирая на это, правительства европейских стран закупают украинское зерно, идя на поводу своих узкокорыстных интересов. Платой за политические амбиции западных лидеров становятся жизни простых граждан. Достоверно установлено, что у железных дорог, по которым идут составы с украинским зерном, рельсы ржавеют в три раза быстрее, а в близлежащих городах число разводов превышает количество бракосочетаний. Увы, европейские средства массовой информации замалчивают эти сведения. Почему, спросим мы их? Почему ни один из зарубежных телеканалов не транслировал кадры акций протеста в испанском Толедо? Почему ни одно из европейских СМИ, которые так хвастаются пресловутой свободой слова, не сообщило о том, что в норвежском Лонгйире эшелон с украинским зерном забросали бутылками с зажигательной смесью? Может быть, скажут репортёры зарубежного телевидения, потому что их и не было? Очевидно, что мы имеем дело с целым заговором молчания, и ответы на эти вопросы выходят за рамки данной статьи…»
Я медленно свернул газеты и уткнулся лбом в стекло, пытаясь охладить распухшую от чтения голову, но это не помогло. Стук колес ворвался прямо в мозг, и я вернулся в исходное состояние. На ощупь я нашел горловину мусорки и выкинул туда прессу. Из висящего на стене расписания следовало, что через пятнадцать минут мы прибываем в Минск.
В плацкарте было темно, и я осторожно сел на свою полку. Катя и Светлана уже спали. За окном появлялись какие-то незнакомые мне кварталы высоток, освещённые апельсиновым светом фонарей. Негромко постукивали колёса, перепрыгивая стрелки. Отполированные сотнями поездов рельсы блестели молниями во тьме. Поезд неторопливо катился на малом ходу.
Вдалеке цепочками огней светились автострады. Время от времени за окном проплывали тёмные промышленные здания, затем появлялись большие площадки, освещённые сверху прожекторами, сменяясь через сотню метров новыми промзонами. Возвышались гигантские штабеля шпал. Неподалёку от них длинными железными макаронами лежали рельсы, готовые к укладке. Синели огоньки маневровых светофоров. По обе стороны поезда начали появляться стоящие грузовые вагоны. Целые эшелоны, и в каждом из вагонов — зерно, зерно, зерно.
В начале вагона кто-то одевался и шуршал багажом, готовясь покинуть поезд. Послышалось недовольное ворчание, и что-то громко стукнуло. Снаружи становилось всё ярче и ярче. Мы ехали по огромной промышленной зоне с десятками сортировочных путей. Вдали пронзительно засвистел локомотив.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.