Пляжный клуб - [103]

Джем выпрямился в кресле.

– Это, надо думать, шутка такая?

На миг Маку стало не по себе. Он вдруг ощутил укол ревности, сменившейся страхом. Вспомнилась плачущая Марибель и белые следы на ее руке, что остались после его хватки.

– Какие шутки? Я не могу вернуться домой. Буду тебе очень обязан, если ты зайдешь ее проверить.

– Обязан? – поразился Джем.

– Давай, иди, – скомандовал Мак и кинул ему ключи.

Не долго думая, Джем схватил ключи и бросился к дверям, откуда только что вышли Ванс и Лав. Мак не видел, как они отъезжают – окна были залиты потоками воды. По той же причине он не стал кричать Джему вслед, что все это – большая ошибка.

Как только начался дождь, Билл встал с кровати и прошел в гостиную. За окнами раскинулась необъятная ширь океана, причем таких огромных волн он и не припоминал. Вестибюль был заколочен, а заодно и все номера. Дело рук Мака. Билл все равно никаких чувств не испытывал. Ничего, кроме безудержной тоски, безутешной печали.

По лестнице поднялась Тереза.

– Ты поднялся. – Она подошла к окну и встала рядом. – Наше королевство. Надеюсь, его не смоет в океан.

– Какая разница, – проронил Билл.

– Она вернется, Билл. Все равно вернется.

– Не вернется она! – вспылил Билл. – И прекрати твердить одно и то же. Сесили не вернется!

– Вернется, – упрямо произнесла Тереза.

– Нет, – отрезал Билл. За его дочуркой гнались бразильские парни. Один из них, Габриель, схватил ее за огненно-рыжие волосы и приставил к горлу нож.

Билл подошел к стенному шкафу и накинул поверх пижамы плащ.

– Я на «вдовью площадку».

– Что? – воскликнула Тереза, да так и осела на кожаный диван. – Это безумие!

– Какая разница, – проговорил Билл. Решительно направился через спальню, распахнул дверь, ведущую на чердак. Пролет ступеней вел к люку. Тот открывался на смотровую площадку. Билл все никак не мог справиться – люк не подавался. Тогда он уперся в него ладонями и надавил изо всех сил. В помещение ворвались ветер и дождь, едва не сбивая Билла с ног. Опершись коленями о перекладину, он крепко вцепился в перила. Он обязательно посидит на «вдовьей площадке». Может, там и погибнет, но какая разница? Отец двух детей: мертвого и пропавшего.

Потом он услышал голос, чьи-то шаги, и следом на крышу вылезла Тереза.

– А я к тебе, – сказала она.

До нее было футов пять или десять, однако казалось, что она взывает к нему из конца длинного коридора. Ветер взъерошил ее волосы. Тереза походила на призрак или ведьму, но все равно была прекрасна. Его давнишняя невеста. Та, которую он любил.

Одной рукой Билл держался за перила, другую протянул навстречу. Ветер дул с сокрушительной силой. Если бы они выбрались на «вдовью площадку», их подхватило бы и унесло прочь – к сыну и дочери. Была в этом, бесспорно, какая-то поэзия.

В приоткрытый люк лили струи дождя. Билл вымок до нитки.

– Ну, давай, – сказал он и просунул голову в отверстую щель. Уши заложило, мир опрокинулся потоком воды. Вокруг было белым-бело, ни зги не видно. Билл пробовал осмотреться, но не нашел ни моря, ни отеля. Небо было бесцветным, как ветер, который проникал в глаза и нос, топил. «Чего вы ждете? Послания свыше?»

– Да забирай! – закричал Билл небу. Что-то подсказывало: С. Б. Т. непременно услышит. – За-би-рай!

Билл потерял равновесие и пошатнулся, но Тереза вовремя его поддержала. Люк пришлось захлопнуть. Ступени были влажные, скользкие. Тереза вся вымокла, блузка налипла на тело, тушь потекла.

– Пусть забирает, – проговорил Билл. – Я сдаюсь. Пусть берет себе.

Тереза крепко держалась за него.

– Кто? О чем ты? – спросила она. – Кому и что ты отдаешь? На кого ты там кричал?

Надежда окончательно покинула Билла. Он сдулся. Стал пустым внутри. Заперев люк, Билл проследовал с Терезой в туалет, и его вырвало. Вместе с рвотой уходили бразильские парни с ножами и испуганный крик Сесили в ночи. Билл изгнал из себя С. Б. Т., готового прибрать к рукам «Пляжный клуб» и тех, кто мертв и потерялся. Его рвало до тех пор, пока все беды не вышли наружу, пока во рту не стало шершаво и кисло.

Тереза налила ему ванну, и он с опаской погрузился в теплую воду. Тереза села рядом на пол. Беспомощный хозяин пляжного отеля, терзаемого ураганом, безнадежно отчаявшийся отец юной девушки.

Марибель разговаривала по телефону с Тиной, когда погас свет. Трубка замолчала. Может, оно и к лучшему. Тина принялась рыдать, едва дочка успела произнести пару слов.

– Мам, я разрываю помолвку.

– Что?

– У нас ничего не получится, мама. Ничего путного из этой затеи не выйдет.

Тысячу раз она прокрутила в голове события минувшей ночи. Что-то сломалось, оборвалось. Она не смогла себя контролировать. Поранила Мака. А он ей чуть руку не сломал. Нашли новый способ причинять друг другу боль. Пора ставить точку.

Тина начала пыхтеть и всхлипывать:

– Ты просто сердишься, Мари. Ты и раньше на него злилась. Все наладится.

– Я не злюсь на него, мама. Это прошло, тут другое: мы больше не радуем друг друга. Наши мечты разошлись.

– Может, не надо сдаваться? – увещевала Тина. – Ведь вы столько времени вместе…

Услышав отчаяние в голосе матери, Марибель зажмурилась. «Я стараюсь ради нее. Пытаюсь выйти замуж, только чтобы она была счастлива. Демоны одиночества оставят ее, когда она будет знать, что по крайней мере я не проведу свою жизнь одна».