Пляска смерти в Белграде - [2]

Гурген Найир понял, в каком он состоянии, шагнул к нему, и Давудян обмер от страха под холодным, жестоким взглядом. Он попытался загородиться левой рукой:

— Гурген!

К горлу подкатывала тошнота. Здесь некому прийти ему на помощь. Берег абсолютно пустынный, только какая-то парусная шлюпка медленно скользит вдоль острова.

Гурген Найир опустил правую руку в карман куртки и резко и сухо спросил по-армянски:

— Поведешь нас?

Давудян отрицательно покачал головой. И попробовал отлепиться от стены. Переломанные кости причиняли ему нестерпимые страдания, он почти терял сознание.

— Отпустите меня! Отпустите меня!

Он увидел, как рука Гургена Найира выскользнула из кармана, и в ней сверкнуло широкое лезвие ножа вроде тех, которыми вооружены десантники.

— Стой! — крикнул Найиру его сообщник.

Но было поздно.

Киворк Давудян не успел даже испугаться. Молодой армянин резко взмахнул перед ним рукой. Давудяну показалось, что шею его обожгло, и он поднес к ней левую руку. На нее пролилось что-то жидкое и теплое. Из перерезанной аорты толчками вырывалась кровь. В ритме биения сердца.

Давудян зажал рану рукой, тщетно стараясь остановить кровотечение, и в безнадежном порыве бросился вперед. К его удивлению, Гурген Найир даже не попытался ему воспрепятствовать! Он ему не мешал, и Киворк Давудян побежал. До гостиницы было не больше сотни метров. Он обернулся. Убийцы даже не двинулись с места, и у него затеплилась надежда. Сжав еще сильнее залитой кровью рукой горло, он ускорил бег. Наконец и Гурген Найир двинулся вслед за ним прогулочным шагом, сохраняя дистанцию. Очень спокойно.

В глазах у Киворка Давудяна потемнело. Ему вдруг показалось, что подошвы ботинок стали свинцовыми. Так бывает в кошмарном сне: он бежал изо всех сил, а белый силуэт «Югославии» и не думал приближаться. Внезапно он почувствовал страшную слабость.

Киворк Давудян закачался, опустился на одно колено. Казалось, кровь из раны уже не хлестала так сильно, и раненый порадовался, что удалось остановить ее. Он отвел ладонь от горла. И рука, и запястье, и рубашка, и пиджак, и рукав пальто были красными. Голова кружилась. Он хотел подняться, но повалился набок и увидел серое, волнующееся пространство; оно так бурлило и переливалось, что было непонятно, смотрит он на облака в небе или на волны Дуная. Ему больше не было больно, он только испытывал ужасную усталость. Хотел пошевелиться, но тут же провалился в черноту.

Убийца подошел к Киворку Давудяну как раз в тот момент, когда он перестал дышать, лишившись последней капли крови. Гурген Найир не торопился, потому что был уверен — с такой раной больше десяти метров не пробежишь.

Он бесстрастно обшарил жертву. Подбежал его сообщник.

— Придурок! — заорал он. — Сначала засветился, а теперь еще и клиента пришил. Мы что, за этим пришли?

— Он все равно ничего бы не сказал и стал бы защищаться, — рявкнул в ответ Гурген Найир. — Смотри сам!

Он вытащил у убитого «вальтер ППК», заткнул его себе за ремень, потом прикарманил все остальное, что удалось выудить: югославские деньги, греческие, ливанские, пачку долларов, паспорт и блокнот.

— Нас послали следить за ним, а не валять дурака, — продолжал отчитывать его спутник. — Давай теперь отчаливать.

Он тревожно оглядел пустынный берег. Парусная лодка исчезла. Гурген Найир, обшарив труп, приподнял его за плечи и поволок к реке. Оставалось лишь слегка подтолкнуть его ногой, и Киворк Давудян исчез в серых водах Дуная. Конечно, тело потом обнаружат, но им важно было выиграть всего несколько дней. Не так-то легко будет без документов установить личность Киворка Давудяна, приехавшего в Югославию совсем недавно.

— Пошли, — торопил Гургена Найира его спутник.

Он просто кипел от ярости. По милости молодого армянина провалился весь план.

Найир холодно посмотрел на него.

— Нет, надо дождаться второго.

— Зачем?

— Может, он знает, где прячется эта скотина Эриванян?

Сообщник Найира даже подпрыгнул от возмущения:

— Но он же сразу поймет...

— Я выдам себя за него, — сказал Найир. — Все будет о'кей. Иди лучше подожди меня в машине. Я сделал глупость, я ее и исправлю.

Он разбежался, подпрыгнул и зацепился руками за гребень бетонной стены, потом ловко вскарабкался на нее и помог своему сообщнику. Тот тут же засеменил к бульвару, а Гурген закурил сигарету и поднял воротник теплой куртки с овчинной подстежкой. Кроме ножа, у него был теперь «ППК», добытый у Давудяна, и убийца чувствовал себя неуязвимым.

* * *

Грег Моррис смотрел на Дунай сквозь огромное окно, выходившее на реку, главное украшение бара гостиницы «Югославия».

Бар с удобными сиденьями из красной кожи был почти пуст. Грег Моррис виновато улыбнулся сидевшей рядом девушке:

— Мне надо идти.

— А это надолго?

У полуюгославки-полуамериканки Катарины Блант были удивительно синие глаза, грудь, заставлявшая пускать слюнки всех его приятелей из посольства США, и роскошные ноги, в настоящий момент скрытые длинной замшевой юбкой и сапогами.

— Да максимум час.

— Тогда я буду ждать тебя в «Москве», на первом этаже, в кондитерской.

Американец проглотил последнюю каплю кофе, лучшего в Белграде, а Катарина допила «Пепси». Оказаться снаружи, во влажном холоде, ему хотелось так же мало, как повеситься, но у кадрового офицера ЦРУ нет ни выходных, ни праздников. Он лишь слегка коснулся губ Катарины и напомнил: