Плоский мир: краткая история ХХI века - [19]

«На следующее утро я пришел на работу, заглянул на этот веб–сайт и увидел там свое фото, интервью и триста комментариев, которое оно уже собрало», — сообщил Шиффер, который, будучи прекрасно осведомлено существовании онлайн–журналистики, был, тем не менее поражен невероятно быстрым, дешевым и, так сказать, минимально человекоемким способом приковать к нему всеобщее внимание.

Заинтригованный историей Шиффера, я разыскал репортера из «Ин–Ди–Си джорнэл». Его зовут Билл Ардолино, и это человек с собственной позицией. Свое интервью с ним я вел в Сети — как же еще? — и первый мой вопрос касался оборудования, которым пользуется его «средство массовой информации в одном лице».

«В тот раз для записи я использовал миниатюрное устройство (три с половиной на два дюйма), совмещающее МАЗ–плейер и цифровой диктофон, а для фото — мобильный телефон со встроенной камерой», — сказал Ардолино. — «Не так стильно, как телефон/камера/диктофон — все–в–одном (такие существуют), но тоже неплохой символ вездесущей миниатюризации. В Вашингтоне они у меня всегда с собой, так сказать, на всякий пожарный. Что действительно удивляет, это то, насколько хорошо работает голова у мистера Шиффера, даже в ситуации, когда на него набрасывается незнакомец и начинает задавать вопросы для интервью. Я был просто потрясен».

Ардолино сообщил, что МРЗ–плейер обошелся ему в 125 долларов. «Вообще–то он предназначен для музыки, — уточнил он, — но в него дополнительно встроен цифровой диктофон, который создает звуковые файлы в формате WAV, и эти файлы потом можно скачать на компьютер… В целом, я бы сказал, что для журналистики, требующей такого оборудования «на случай», минимальный ценовой порог составляет сегодня около 100–200 долларов, или, если вы добавите фотокамеру, 300, или 400–500 долларов за очень хороший диктофон и очень хорошую камеру. Но, чтобы заниматься делом, 200 долларов — вполне достаточно».

Что заставило его стать своим собственным каналом новостей?

«Независимая журналистика — это хобби, родившееся из моей неудовлетворенности тенденциозным, неполным и к тому же часто некомпетентным подбором информации, которым отличаются мейнстрим–медиа, — объяснил Ардолино, сам характеризующий себя как «либертарианца–правоцентриста». — Независимая журналистика и ее родственники, блоги — типичный продукт рыночных сил, ведь определенные нужды современные каналы информации совсем не удовлетворяют. Я начал с того, что брал интервью и готовил фоторепортажи о вашингтонских антивоенных демонстрациях. СМИ давали чудовищно искаженную информацию об их организаторах — нераскаявшихся марксистах, явных и неявных сторонниках террора и т. д. Сперва я выбрал своим оружием юмор, но с тех пор далеко ушел от этого. Стало ли у меня больше власти, больше возможностей донести свои слова до других? Да, стало. Например, за двадцать четыре часа после того, как было вывешено интервью Шиффера, страницу посетили около 25 000 раз. В самый пиковый день у меня было около 55 000 посещений — когда с моей помощью дискредитировали «Разергейт»… Я тогда взял интервью у первого судмедэксперта из сюжета Дэна Разера о Национальной гвардии, и в течение следующих двух суток к нему обратились «Вашингтон пост», «Чикаго Сан–тайме», «Глоуб», «Нью–Йорк тайме» и т. д.»

«Мгновенность сбора и корректировки информации в истории с сюжетом «Си–би–эс» о фальшивой докладной записке поразила меня, — продолжил он. — Дело не в том, что «Си–би–эс» «загородилась» после вскрытия новых фактов, вероятнее всего, они просто не смогли угнаться за целой армией желающих самим выяснить истину. Благодаря скорости и открытости они способны на целый круг опережать работающие в привычном темпе СМИ…» Мне двадцать девять, я работаю менеджером по сбыту и всегда хотел зарабатывать на жизнь журналистикой, но мне претило писать в стиле «Ассошиейтед пресс». Как любит говорить суперблоггер Гленн Рейнолдс, блоги дали людям шанс перестать кричать на свой телевизор и сказать собственное слово. Я думаю, они служат чем–то вроде пятой власти, которая работает вместе с обычными масс–медиа (чаще всего в качестве второго глаза и источника сырой информации) и функционирует как кузница кадров в сфере журналистики и аналитики, открывая новый путь для достижения успеха.

Подобно многим другим граням явления, о котором вы рассказываете в своей книге, у такой тенденции есть и хорошие и плохие стороны. Фрагментация медийного рынка может приводить к раздроблению общей картины и способствовать выборочному восприятию (взгляните на то, как поляризована наша страна). Но она же децентрализует власть и дает более прочные гарантии того, что полная истина все–таки существует— хотя бы где–то, хотя бы в этих фрагментах».

Каждый день приносит множество историй, подобных истории встречи Боба Шиффера и Билла Ардолино, и все они свидетельствуют о разрушении старых иерархий и выравнивании игрового поля. Как удачно сформулировал Майка Л. Сифри в журнале «Нейшн» (ноябрь 2004 года), «эпоха вертикальной политики — когда компании, институции и масс–медиа были закрытыми сообществами, с большим трудом мобилизовывавшие капитал в свою поддержку, — осталась в прошлом. Наряду со старым порядком возникает что–то менее регламентированное и бесконечно более интересное для отдельных людей, участвующих в процессе».