Плоские сказки - [10]

R: Вот то-то непонятно мне, отчего же ему общество ТриС — не нужно. Я не жду от ЛЦ рецептов как в меганезийских памфлетах Розова, но какой-то путь из тупика должен быть намечен, или может быть нам скажут «но я верил что не прошло еще время жестоких чудес»(~с) увидим.

C10: Ну, что я могу сказать про Сахалин… У меня зачастую не бывает детального мнения о книге. Я представляю ее себе как нечто целое, а еще скорее — как блюдо. Да-да, как еду. Вот трилогия Лю Цысиня — это огромный пирог. Очень вкусный. Но его за один закусь не съешь. «ЗТТ» — это только на попробовать. Камерная книга, как выясняется. Завязка грандиозной трагедии. Да, можете смеяться, большое слово. Оказывается, противостояние всего лишь двух планетарных систем — это цветочки. Кто там кого сожрет — Земля ТриС или наоборот (что гораздо вероятнее) — это так, мелочи. Все гораздо страшнее. И вот тут надо отъесть уже большой кусман пирога, чтобы узнать, что он, оказывается, не только с капустой. Отъедаем четверть — читаем «ТЛ». И обнаруживаем в пироге немало перцу. Земляне не объединятся даже перед лицом самого кошмарного врага, который им представился в истории. А что тут про какой-то мелкий ИГИЛ говорить. Что ни думай, а ЛЦ бьет точно — наверно, пройдут тысячи лет, прежде чем люди начнут думать головой, а не задницей, хоть они и сапиенсы чертовы, и понимать, что чтобы выжить, надо сотрудничать. Правильно ты, Дождик, говоришь: от нашего китайца всем досталось — и СБ ООН, и всяким там коалициям союзников, и всем прочим. Вот в этом самая суть социальности романа, я так думаю. Но самое главное, думается, не в этом. В романе много всяких подводных течений, моральных вопросов типа «а имел ли право ЧБ поступать так, как он поступил, приносить все эти жертвы, становиться убийцей, ведь все равно потом и он сам, и вся команда, а заодно и пять других кораблей накрылись медным тазом?» (тут вопрос еще и другой ментальности, автор-то китаец все-таки, мыслит не по-европейски); или «а морально ли вмешиваться в мозговую деятельность — ведь вот хотели как лучше, то есть усилить веру в победу, прибавить боевого духу и пр, а вышло как всегда?» На мой взгляд, масштаб «ТЛ» гораздо шире, чем в «ЗТТ», хотя бы уже потому, что и правда — врагом становится вся Вселенная, а не одна планета. Казалось бы — куда дальше-то? О чем можно писать в третьей книге?

Оказывается, отгрызя треть пирога, мы только-только его распробовали. Масштаб третьей книги таков, что перед ней меркнут обе предыдущие. Взять хотя бы временнОй отрезок: начинается роман в наше время, то есть в первые годы Кризиса, а заканчивается через несколько миллиардов (sic!) лет, при конце Вселенной. И, собственно, даже и не заканчивается. Наверно, тут надо основательно копать в философию буддизма, но я в ней не сильна. «Розовая девочка» Чэн Синь едва не угробливает человечество — благими намерениями выстлана дорога известно куда. «Спасение», которое приходит из космоса, от «Гравитации» — да лучше сразу сдохнуть, чем жить в постоянном ожидании, что тебя грохнут в следующий момент. Хотя и при системе Устрашения такой исход тоже был возможен, ведь защита-то была только от трисоляриан. А как же все остальные, которые тяпнут по твоему Солнцу, не задумываясь, просто потому, что видят, что там какие-то голые приматы когда-то пятьсот лет назад поговорили с другими столь же разумными, непонятно какого вида? Кстати, как выглядят трис-не, мы так и не узнаем, впрочем — а зачем это нам? Мы разве знаем, как выглядит Бог? То, что рисуют на стенах церквей — это же не Бог. Мало того — в романе появляются и другие инопланетяне, о которых мы не знаем вообще ничего — ни с какой они планеты, ни куда летят, ну вообще ничего-ничего, кроме того, что их собственный мир ведет страшную войну с другим миром и скоро станет плоскостью по их собственному выбору. Вот они-то, вернее, только один из них, некто Певун, любитель междупланетных хитов, пальнет в Солнечную систему кусочком бумажки — и все, хана. Одна-единственная личность. Видим параллели: один человек в ЗТТ произвел всю заваруху — Е Вэньцзе. Один человек в ТЛ — Ло Цзи — на некоторое время спас человечество. Одна личность — неизвестный Певун — прикончит всю СС. И один человек — Юнь Тяньмин — опять даст человечеству шанс на выживание. И опять-таки — в центре стоит любовь. Не смейтесь надо мной, я не сентиментальна. Но именно любовь Юнь Тяньмина сыграет колоссальную роль.

Вот, Дождик, помнишь, мы все спорили о Чжан Бэйхае? Я говорила, что это мужик что надо. Ты возражал — каззел он, столько людей положил ради идеи, которая все равно кончилась, можно сказать, пшиком. Тут, правда, можно спорить — не спаси он эти шесть кораблей, не было бы «Синего космоса» и «Синий космос» вкупе с «Гравитацией» не спасли бы человечество, отправив во Вселенную координаты Трисоляриса. А вот Тяньмин — это во всех отношениях положительный г. Вообще-то он поначалу напоминал мне Лоца, разве что Лоц был охламон, вор и ловелас, а тут — затворник и однолюб. Но потом-то он берет и дарит девушке, которую любит, звезду! Опять-таки двойственность — вместо того чтобы отдать деньги сестре, он производит акт мести по типу «не доставайтесь же вы, бабки, никому!» Казалось, опять каззел, только меньше масштабом, чем Чжан Бэйхай. Ан нет. Повороты сюжета таковы, что этот подарок перевернет вселенную. Во-первых, только поэтому Чэн Синь узнает, что этот человек любил ее и собирается умереть. А потом этот же человек рассказывает ей, как спасти человечество. Или если не все человечество, потому что шифровальщики, пытающиеся раскокать смысл его сказок, так и не додумались, в чем же их основная суть, то хотя бы пару-тройку: Чэн Синь, АА и еще одного товарища. Любовь и жертвенность. Ведь Чэн Синь и Юнь Тяньмин никогда, никогда больше не встретятся! Тут опять пахнет всяким буддизмом. Потому как Чэн Синь тоже спасает, но уже всю Вселенную. Нет, этот сюжет изложить не получится — столько тут хитросплетений и подводных течений. Что ни говорите, а Лю Цысинь выстроил сюжет очень здорово.