Площадь Магнолий - [17]

— Желаешь ли ты взять эту женщину в жены? — спрашивал тем временем викарий у жениха. — Хочешь ли жить вместе с ней по законам, ниспосланным нам Богом, в священном супружестве? Обещаешь ли любить и лелеять ее, беречь ее и заботиться о ней как в болезни, так и в здравии? Клянешься ли хранить ей верность до тех пор, пока оба вы будете живы?

Кристина сидела на скамье и слушала слова английского свадебного обряда впервые после собственного бракосочетания. Они с Джеком уехали после торжественной церемонии в Кент и провели первую брачную ночь в маленьком номере трактира «Белый медведь» в Брастеде. А наутро Джек отбыл в свою часть. С тех пор они не виделись. Если верить Мейвис, он должен вернуться домой в конце месяца. И вот тогда они заживут настоящей семейной жизнью.

Леон ответил викарию, настала очередь Кейт. И она спокойно и уверенно произнесла:

— Да!

Кристина нервно крутила обручальное кольцо на пальце. Почему Джек не сообщил в первую очередь ей, своей законной жене, эту важную новость? Может быть, он так и поступил, но письмо затерялось в пути? Ведь говорила же Керри, что такое частенько случалось с письмами Дэнни. Но даже если Джек и отправил ей письмо, зачем он вообще написал Мейвис? Она ведь замужняя женщина! В Кристине взыграла ревность. Неужели он намерен продолжать поддерживать с ней отношения из-за того, что произошло в их первую брачную ночь? Вернее, из-за того, что ничего не произошло?

Ей стало дурно от скверного предчувствия и обиды. Джек мог бы проявить чуткость и понять, каким тяжелым испытанием стало для нее бракосочетание не по еврейскому, а по английскому обряду, без единого родственника с ее стороны и со свинцовым грузом ужасных воспоминаний в сердце.

— Поскольку Кэтрин и Леон добровольно приняли решение создать семью, — звучным голосом говорил Боб Джайлс, — и подтвердили свои намерения перед Богом и всеми собравшимися, а также поклялись в верности друг другу, закрепив клятву обменом обручальных колец, я объявляю их отныне и навеки мужем и женой. Да будет так!..

Кристина заметила, что за ней пристально наблюдает соседка, Эмили Хеллиуэлл, та, которая прослыла на площади Магнолий ясновидящей. Видно, и она заподозрила неладное в их с Джеком отношениях.

— Господь всемогущий, — звучал голос викария, — создавший наших прародителей Адама и Еву, повелел вам стать супругами. Да пребудет с вами Его благодать…

По щекам Керри, стоявшей за спиной Кейт, текли слезы радости. Она лучше других знала, как тяжело досталось подруге счастье, через какие испытания довелось ей пройти. Накануне войны интернировали ее отца. Потом она перенесла страшный удар, когда в бою над Дюнкерком трагически погиб ее возлюбленный Тоби Харви. Затем она много лет терзалась неизвестностью о судьбе Леона, отца маленького Луки, попавшего, как выяснилось позже, в немецкий плен на территории России.

— …да ниспошлет Он вам долгие годы благоденствия и радости, здоровья и счастья, как телесного, так и душевного, и дарует Он вам любовь до конца ваших дней. Аминь!

Итак, Кейт и Леон наконец-то поженились. В отличие от большинства молодоженов они уже успели обзавестись тремя детьми. Керри от всего сердца желала им добра. Имея значительный опыт супружеской жизни, она знала, что это далеко не волшебная сказка, о которой они мечтали в юные годы. Когда живешь под одной крышей с родственниками и приходится постоянно помнить, что любую ссору или скрип кровати услышат чужие уши, супружество оборачивается тяжелой работой. К тому же недавнему бравому вояке нелегко было привыкнуть к роли обыкновенного рабочего.

Керри закусила губу. Дэнни с восемнадцатилетнего возраста был профессиональным солдатом и вернулся домой только два месяца назад. Гражданская жизнь его удручала, и он мечтал продолжить военную службу. Но Керри его переубедила.

Рут Фэрберн вновь начала играть на органе, на этот раз — гимн, полюбившийся Кейт еще в детстве, — «Как все вокруг светло и прекрасно!». Керри машинально запела знакомые слова, продолжая думать о своем. Она наконец поняла, что допустила ошибку, разубедив мужа возвращаться в армию. Дэнни пользовался там уважением и авторитетом, однополчане величали его сержантом Коллинзом, добавляя с почтением слово «сэр». А устроившись на кондитерскую фабрику обыкновенным рабочим, он заскучал и приуныл.

Обуреваемая недобрыми предчувствиями, Керри спросила себя, скоро ли он начнет винить ее во всех своих неудачах и как им обоим жить, когда это случится.

— Ну, разве Кейт не сама элегантность! — воскликнула Гарриетта Годфри, обращаясь к Нелли Миллер, когда гимн отзвучал и молодожены медленно пошли к выходу.

— Она выглядит потрясающе! — согласилась с ней Нелли, с трудом вставая со скамьи, слишком узкой для ее мощного зада. — Интересно, кому Кейт бросит букет? — спросила толстуха, когда они с Гарриеттой двинулись следом за новоиспеченными мужем и женой.

— Скорее всего Пруденции Шарки, она молода и не замужем, — сказала, подумав, Гарриетта.

Нелли возмущенно фыркнула, чем привлекла к себе внимание и вынудила Гарриетту удивленно вскинуть брови. Но толстуху это не смутило.