Плоды первого урожая - [4]
— Но как же…
— Не приводите сюда никаких врачей, — говорит старик, нетерпеливо махнув рукой. — Ни к чему это.
Эржи смотрит на свекра, не зная, как быть.
— Пойдемте обедать, — мягко просит она наконец.
— Сей момент, — бормочет дядюшка Михай, насилу поднявшись на ноги. Старческие суставы хрустнули. Дрожа всем телом, согбенный, беспомощный, стоит он перед невесткой. Затем направляется было к дому, но каждый шаг явно дается ему с трудом.
— Вишь, до чего никудышный я стал? — с несмелой улыбкой обращается он к невестке.
Эржи слов не находит от удивления. Сроду не слыхала она от свекра таких речей. С первого дня только и помнит что грубости, ругательства, проклятия, извечное ворчание, мрачные, ненавидящие взгляды, замкнутое, как у идола, лицо. Какая муха его укусила? Неужто болезнь так меняет человека? И улыбается как-то чудно. Да он и улыбаться-то сроду не улыбался. Никогда не звучал его голос с такой теплотою, никогда прежде не заводил он разговоров о своем самочувствии. Разговора у них вообще никогда не получалось… А сейчас и глаза вон блестят подбадривающе, и на лице не осталось и следа от прежнего сурового выражения.
Сердце Эржи бьется жаркими, беспокойными толчками. Что же приключилось со свекром? Отчего он стоит перед ней в такой странной позе, словно ждет чего?
Дядюшка Михай все продолжает улыбаться.
— Ну… как вы там поживаете? — дрогнувшим голосом спрашивает он.
И вопросов таких старик не задавал ей сроду.
— Спасибо, — с запинкой вымолвила она, — вроде ничего…
— Имре что поделывает?
— Сейчас жатва идет…
— На этой… общей земле?
— Да.
— Пшеницу убирают?
— Пшеницу.
Старик, неопределенно хмыкнув, обводит взглядом долину, затем опять обращается к невестке:
— Как, наладилось у них хозяйство?
— Наладилось… но пока еще нелегко приходится.
— Эка беда! Любое дело поначалу трудно… Пшеница хорошая уродилась?
— Не сказать чтобы очень хорошая. Засеяли поздновато.
— Да и зима суровая выдалась.
Эржи себя не помня стоит перед стариком…
А дядюшка Михай все не сводит глаз с невестки. До чего славное, приятное лицо у этой молодицы, глаза карие, живые и лоб высокий — знать, умница!.. Пряди волос мягко выбиваются из-под красной косынки.
— Ну а ты как?..
Эржи вспыхивает до корней волос и опускает глаза.
— Спасибо… Я уже на седьмом месяце…
Старик одобрительно кивает и делает невестке знак рукой:
— Неси корзинку в дом, я сейчас приду.
Он выжидает, пока Эржи не скрылась за дверью, а затем со всей поспешностью, на какую способен, направляется к грушевому деревцу.
Все три груши уродились на славу. Желтоватыми наливными бочками они ласково улыбаются сквозь темную зелень листвы. Старик берет ближнюю, и груша сама отделяется от ветки, давая понять, что она и впрямь созрела. Дядюшка Михай срывает и остальные, подносит их к лицу, и от дивного, сладостного аромата у него чуть кружится голова. Он бросает прощальный взгляд на малое обобранное деревце и идет к дому.
Эржи уже успела выставить обед на стол и теперь наводит порядок: застелила старикову постель, смахнула пыль с мебели и принялась полотенцем выгонять из комнаты мух.
Дядюшка Михай с грушами в руках неловко подходит к ней.
— Эржи!
— Ой, до чего хороши! — радостно воскликнула невестка. — С какого дерева, отец?
— С какого? — Старик довольно прищурился. — Тебе и невдомек… Я сам прививал шесть лет назад. Маленькое такое деревце, в углу виноградника. В этом году дало первые плоды.
Эржи не отрываясь смотрит на груши; видно, ей не терпится попробовать их на вкус… Старик неуклюже протягивает к ней ладонь.
— Отведай…
Эржи попятилась.
— Что вы, отец, как можно!.. Вы сажали, значит, ваш и урожай.
Дядюшка Михай изумленно уставился на невестку.
— С какой это стати — мой урожай? Ты что, обычая не знаешь?
— Какого обычая?
— С первого урожая поначалу беременной женщине отведать положено… Бери-ка себе две.
Эржи смеется счастливым, застенчивым смехом и берет с ладони свекра одну грушу.
— Но почему… мне положено?
— Неужто и в самом деле не знаешь?
— Не знаю, отец.
— Да уж откуда вам, молодым, наши давние обычаи знать!
— Какой же это обычай?
— Чтоб плодородным было дерево… Благословенным, как лоно той, кто впервые отведает его урожая…
Эржи, посерьезнев, трепетно, чуть ли не благоговейно надкусывает, блеснув глазами.
— Ой, до чего вкусно, отец!
Старик судорожно сглатывает, почувствовав, что сердце его вот-вот разорвется, до краев переполненное небывалой радостью.
— Ешь, коли вкусно… Пусть та груша всегда приносит обильный урожай. Вам его собирать…
Он устало присаживается к столу и, пока ест, прикидывает про себя, как после обеда он вместе с Эржи отправится в деревню. Подле молодых, глядишь, и не будет ему так зябко… а может, и по дому сумеет им чем помочь. А там как знать, вдруг и внука дождется… Главное, собраться, не откладывая, и переселиться к молодым, а не то останется он тут один, и окончательно застынет в нем жизнь — в самый-то разгар знойного лета!
Перевод Т. Воронкиной
Можно попытаться найти утешение в мечтах, в мире фантазии — в особенности если начитался ковбойских романов и весь находишься под впечатлением необычайной ловкости и находчивости неуязвимого Джека из Аризоны.
Нет смысла уноситься мечтами на Дикий Запад, если все твои желания связаны с родной венгерской действительностью. И на глазах у читателя совершается этот процесс познания: Янчи Чанаки высказывает свою заветную мечту…
Замученная непосильной работой и лишениями крестьянка готова загнать себя в гроб, сколачивая гроши; веяние новых времен уже почувствовано ею, однако, верная своему стремлению к накопительству, она ухватывает из новой действительности лишь то, что отвечает исконной крестьянской психологии.
Страстное стремление трудиться до конца дней, не быть обузой близким, приносить пользу вызывает в читателе горячее сочувствие к героям И. Сабо — в особенности если старый, немощный человек сталкивается с бездушием, неприязнью окружающих, подобно старику из рассказа «В последний раз».
«Малыш Сабо», ставший впоследствии известным писателем, незаживающей раной пронес через всю жизнь горечь обиды, нанесенной ему в детстве, когда его родитель, стыдясь своего позднего отцовства, прилюдно отрекся от собственного сына.
Ясным солнечным днем, среди живописных просторов балатонского прибрежья маленький Янчи Чанаки вдруг испытывает нестерпимую тоску, заставляющую его уйти из дома «куда глаза глядят». Деликатное вмешательство взрослого человека, который постарался понять сложные чувства ребенка, оставило в душе мальчика неизгладимый след на всю жизнь, запечатлевшийся как «то памятное утро».
Сезар не знает, зачем ему жить. Любимая женщина умерла, и мир без нее потерял для него всякий смысл. Своему маленькому сыну он не может передать ничего, кроме своей тоски, и потому мальчику будет лучше без него… Сезар сдался, капитулировал, признал, что ему больше нет места среди живых. И в тот самый миг, когда он готов уйти навсегда, в дверь его квартиры постучали. На пороге — молодая женщина, прекрасная и таинственная. Соседка, которую Сезар никогда не видел. У нее греческий акцент, она превосходно образована, и она умеет слушать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В настоящий сборник произведений известного турецкого писателя Яшара Кемаля включена повесть «Легенда Горы», написанная по фольклорным мотивам. В истории любви гордого и смелого горца Ахмеда и дочери паши Гульбахар автор иносказательно затрагивает важнейшие проблемы, волнующие сегодня его родину.Несколько рассказов представляют разные стороны таланта Я. Кемаля.
В сборник вошли рассказы молодых прозаиков Ганы, написанные в последние двадцать лет, в которых изображено противоречивое, порой полное недостатков африканское общество наших дней.
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.
Йожеф Лендел (1896–1975) — известный венгерский писатель, один из основателей Венгерской коммунистической партии, активный участник пролетарской революции 1919 года.После поражения Венгерской Советской Республики эмигрировал в Австрию, затем в Берлин, в 1930 году переехал в Москву.В 1938 году по ложному обвинению был арестован. Реабилитирован в 1955 году. Пройдя через все ужасы тюремного и лагерного существования, перенеся невзгоды долгих лет ссылки, Йожеф Лендел сохранил неколебимую веру в коммунистические идеалы, любовь к нашей стране и советскому народу.Рассказы сборника переносят читателя на Крайний Север и в сибирскую тайгу, вскрывают разнообразные грани человеческого характера, проявляющиеся в экстремальных условиях.