Но все это утром. Сейчас он знает цель и силу противника. Это немало, но это не все. Он не знает средств, которыми располагает «шутник», да и своих средств в виде наличных денег у него маловато.
Ну что ж, Конан пожал плечами, не впервые ему приходится недостаток денег восполнять смекалкой. Что же касается врагов, в таком городе, как Шадизар, трудно что-то утаить надолго! Завтра он все узнает.
Занятый своими мыслями, Конан не сразу заметил странную тишину, повисшую снаружи. До сих пор мастафы беззлобно и нечасто перекликались, но теперь киммериец поймал себя на том, что уже какое-то время не слышит собачьей перебранки.
Он осторожно уложил на лавку прикорнувшего у него на плече Лисенка и прикрыл его медвежьей шкурой: несмотря на дневную жару, ночи все еще были прохладными.
Мальчишка сладко причмокнул во сне губами и уютно свернулся калачиком под толстым теплым мехом, и его шкодливая рожица даже во сне чему-то плутовато улыбалась.
Варвар направился к выходу так тихо, что ни одна половица не скрипнула у него под ногами.
В доме было два входа: парадный, через который ходили хозяева, и черный для прислуги. Парадная дверь была закрыта на засов — Конан сам проверил это, и попасть через нее в дом было невозможно. Заднюю же он специально запер лишь на крючок, который легко отпирался снаружи. Оставить ее просто открытой было бы опасно: слишком похоже на ловушку.
И все-таки Конан опасался, что ночные гости пожалуют через окна, а их даже на первом этаже было немало, не говоря уже о двух верхних. Он выругал себя за то, что не остался снаружи, устроившись на ночлег в пустующем флигеле позади дома, но тут же приказал себе успокоиться. Поступи он так, и риск оказаться не у дел был бы гораздо больше.
Он замер у двери, прислушался. Стояла мертвая тишина. Конан выругал себя еще раз. Ну что он, в самом деле, всполошился! Ведь все же продумано еще с вечера. Он сам проверил окна. Запоры их были вполне надежны и не внушали опасений, а если злоумышленник и попытается выдавить стекло, он непременно услышит.
Если же кто-то решит проникнуть через верхние этажи, то столкнется с теми же трудностями. Нужные двери внутри дома были оставлены приоткрытыми, и Конан не сомневался, что узнает о предполагаемом визите гостя еще до того, как тот сумеет пробраться в дом. Так что самым вероятным путем внутрь оставалась задняя дверь. Единственным, что смущало Конана в его умозаключениях, была излишне очевидная привлекательность такого шага.
Впрочем, остановил он себя, не слишком ли многого он хочет от наемного вора, цель которого — побыстрее сделать дело, получить деньги и убраться восвояси? Он прислушался и, услышав тихий, натужный скрип, понял, что кто-то проверяет прочность оконных запоров.
— Конан! Лезут! — раздался очень тихий шепот, и детская ручка коснулась его руки.
Киммериец невольно вздрогнул: он-то был уверен, что Лисенок уютно посапывает под теплой медвежьей шкурой. Он понял, чему его маленький товарищ улыбался во сне: все-таки обмануть самого Конана это не просто!
— Оставайся здесь,— так же тихо ответил киммериец и, бесшумно пройдя через зал, остановился рядом с дверью.
Теперь он видел Лисенка — не потому, что тот плохо спрятался, а потому что киммериец знал, где он стоит, а видеть мог почти в полной темноте — и ему стало спокойнее. Он не собирался убивать вора, а значит, возможна потасовка. Киммериец был уверен в своих силах, но, если бы Лисенок угодил под случайный удар, никогда не простил бы себе этого.
Оставалось только ждать. Теперь Конан не сомневался, что, попробовав окна, посетитель наверняка попытается пробраться через дверь, прежде чем лезть наверх. Сам бы он даже не стал проверять окна первого этажа, обитатели которого ждут ночного гостя, но воришка, как видно, не отличался умом, а может быть, просто посчитал, что хозяева полностью положились на верность и свирепость псов. Что ж, может быть.
Скрип повторился у следующего окна, ближе к двери, но на этот раз незнакомец решил не утруждать себя бесплодными попытками и, убедившись, что окно заперто, почти сразу прекратил их.
Конан приготовился. Он понял, что теперь гость направится к двери, и в следующее мгновение услышал осторожные шаги на наружных деревянных ступенях. Конан посмотрел на засов и увидел тонкую стальную спицу, просунутую в узкую щель между дверью и стояком.
Киммериец хорошо знал это приспособление, которым сам не раз пользовался. С его помощью можно было поднять засов даже на двери, отпиравшейся внутрь дома. Именно это сейчас и происходило — повинуясь руке взломщика, дверь тихонько заходила взад-вперед, облегчая ход засова, и тяжелый язык медленно пополз вверх. Послышался легкий скрип, который тут же замер. Человек снаружи подождал немного, но все было спокойно.
Скрип повторился, на этот раз без перерыва. Дверь пропела свою жалобную песнь и остановилась, оставив достаточно места человеку, бесшумной тенью скользнувшему внутрь.
Незнакомец вошел и прикрыл дверь.
В доме было гораздо темнее, чем снаружи, и он остановился, привыкая к темноте, настороженно оглядываясь, ориентируясь в незнакомой обстановке.
