Пленники летней ночи - [31]
Она убрала руку от Тео.
— Сосредоточимся на том, чтобы все целыми ушли отсюда, — ей стоило сразу сказать ему, что ее не интересовали отношения с ним и после этого. Она не была призом, чтобы ее завоевывать, но не смогла найти силы, чтобы сейчас его ранить.
Дерево застучало о камень, Голик бросил охапку ветвей у костра. Может, ей стоило хоть немного думать не о себе.
Собрав пару десятков охапок упавших ветвей, Гвен бросила во дворе последнюю.
— Я позабочусь о костре, пока вы займетесь тяжестями, — сказала она. Было не проблемой поиграть в принцессу, когда это было уместно.
Она притянула к огню Хейзел и сказала Бэй:
— Принесешь нам немного еды? — она многозначительно посмотрела на нее и повернулась к Хейзел.
Бэй уловила просьбу оставить их одних.
— Да, Ваше высочество, — она посмотрела на Хейзел и ушла.
— Разве ей можно столько ходить с ее лодыжкой? — спросила Хейзел.
Гвен потыкала костер и бросила туда еще горсть влажных листьев.
— Ей нужно чем-то заняться, на месте она сойдет с ума. Она была заперта днями.
Губа ее сестры задрожала.
— Хейзел, дело в том…
— Прошу, не говори это. Мы не знаем, будет ли все хорошо в конце. Мы не знаем, куда ушел Эдрик. Он может быть где угодно с той девчонкой.
— Он — нет.
— Мы не знаем, убили ли солдаты того дракона, сбежали ли Вив и остальные. И не знаем, найдут ли нас, — ее голос дрожал. — Не знаю, смогу ли я еще…
— Говори.
— Не знаю, смогу ли я сказать Голику о своих чувствах.
Гвен обвила сестру рукой, они прижались друг к другу.
— Я все исправлю. Как только мы уйдем отсюда, я сделаю все, чтобы вернуть Голика тебе.
Хейзел покачала головой.
— Слишком поздно. Я ждала слишком долго. Может, если бы я сказала ему раньше о чувствах, зелье не сработало бы. А если это моя вина?
— Конечно, это не твоя вина, — она пригладила волосы Хейзел. — Не вини себя в чужих выборах. Он знал, что делает, даже если не знал о результатах. Твой Голик еще там, нам просто нужно помочь ему вспомнить.
— Ты говорила, что у Тариуса нет лекарства от зелий.
Она фыркнула, изображая уверенность, которую не ощущала.
— Что он знает? Он всю жизнь был заперт под землей.
— Думаешь, он врет?
— Думаю, он не все рассказал. Он уже так делал, — и это было правдой. — Я рада, что ты признала свои чувства к Голику. Ты с ума по нему сходишь, это заметно. Почему ты так долго?
Она отодвинулась от Гвен.
— Он невероятен. Но я спрашивала себя, ощущаю ли любовь? Истинную любовь, — она прикусила губу, а потом продолжила. — Из всех принцев, из всех мужчин мира, как я могу знать, что он — именно тот? Я уже думала, что влюблялась раньше. Помнишь Квинна?
— Да, — Хейзел было четырнадцать, она вздыхала по нему месяцами и носила только зеленый, его любимый цвет. Она теперь его редко носила.
— И Сейджа.
— Да.
— И принца Арчера.
— Ты его любила?
— Я так думала. Видишь? Я не надежна. Я не хотела делать ошибочный выбор, это было бы нечестно по отношению к Голику.
— Думаю, я понимаю, — но что она знала о любви?
Бэй пришла с едой, которой хватило бы на всех. Тео и Голик вернулись, и они ели на свежем воздухе, Гвен села так, чтобы Голик мог смотреть на нее только из-за Хейзел.
Она не могла помочь им толком в такой ситуации, но могла хотя бы помочь Хейзел ощущать себя нужной. Им хватало людей для сбора хвороста.
— Есть просьба, — сказала она Тео и Голику, надеясь, что у кого-то из них есть навык вырезать из дерева, как умел Эдди. — Кто-то из вас может вырезать из дерева крючки для вязания?
— Крючки? — сказал Тео.
— Мы бы сделали на зиму плащи. На всякий случай, — лучше так занять Хейзел, чем она будет расстраиваться из-за Голика.
— Я сделаю это для тебя, — воодушевился Голик. — Но… шерсти нет.
— Конечно, есть, — она посмотрела на деревья.
— Паутина ткачей? — Бэй просияла. Даже с растянутой лодыжкой она радостно забралась бы на дерево.
— Развлекайтесь, — Тео пошел к лесу.
Она устроила Голика работать над крючками у ног Хейзел. Та игнорировала его вежливое безразличие к ее близости и указывала Бэй собрать нити паутины с нижних веток, прося ее не забираться высоко, пока не заживет лодыжка. Хулиганка побежала в лес, посмотрев на Гвен и прижав палец к губам. Пока она не упадет, Хейзел не узнает.
Гвен помогала распутывать нити, которые приносила Бэй. Точнее, пыталась. Они были прочными, но липкими, и разорвать их было почти невозможно даже с кинжалом Голика. После экспериментов они с девочками поняли, как сплетать нити между пальцев, чтобы сформировать прочную пряжу, с которой могла работать Хейзел. Голик сделал шесть крючков, и Гвен отправила его к Тео.
Гвен убрала дерево в зал прихожей и ухаживала за костром, а еще поглядывала на лес, ожидая возвращения Эдди.
Где он был? Куда убежал без единого слова?
Глава четырнадцатая
Гвен сматывала в клубок пряжу Бэй, когда Эдди в сумерках вышел из леса.
Он миновал Тео и Голика и подошел сразу к Гвен.
— Я не смог его найти. Ключ. Или он где-то в грязи, или она нашла его.
Потому его не было весь день?
— Он нужен нам теперь, когда ты можешь видеть?
Смятение и тревога омрачали его глаза.
— Не знаю. Комната была единственным местом, защищенным от нее. Моим местом. Ты не знаешь, на что она способна, — он вздохнул. — Надеюсь, и не узнаешь.
Принцесса Лили, старшая из двенадцати сестер и наследница большого королевства, отчаянно пытается сбежать от стараний матери найти ей пару. Традиция не дает Лили быть с тем, кого она любит, так что она согласна править одна, чем выходить за того, кому нужна лишь корона. Убегая от навязчивого ухажера, Лили попадает в тайное подземное королевство, где она с сестрами сталкивается с загадочным принцем-магом и попадает под действие проклятия, что грозит безопасности ее семьи и народа. Лили может освободить их, но цена за свободу больше, чем она готова заплатить.
Привязанная к красивой сестре-близняшке ужасным проклятием, Рилл проводит дни в их поместье, смирившись с одиночеством. Когда она получает неожиданный подарок от мальчика из деревни, она впервые позволяет себе надеяться на лучшее будущее. Но ее мечтам не суждено сбыться, когда она роняет ценный подарок в колодец. Маленький дракон предлагает достать его для нее, но он хочет плату за помощь.
Да уж, и такое бывает. И эльфы попадают… В чужой мир, в чужое тело, в полное отсутствие магии и уважения к его «голубым кровям» и в квартиру к ужасной, относящейся к нему без всякого пиетета, больше того, с жалостью, человечке, от которой он, ну по крайней мере на первых порах, зависит. И что теперь делать? Ну однозначно вспомнить, кто ты на самом деле, и начать покорять их всех по порядку: мир, свои новые возможности, ну и человечку. Хотя последнее, наверное, будет потруднее всего, вместе взятого.
Лоркан О'Халлоран (вампир из цикла «Разбитое Сердце» Мишель Бардсли) до обращения был учеником филида — друида-сказителя и летописца. За почти 4000 лет своей бессмертной жизни Лоркан записал множество историй, былин и сказаний. Эта история — одна из них. Сказка о Принце и Деве — это самостоятельное произведение, ни сюжетно, ни персонажами не связанное с циклом «Разбитое Сердце». Фактически, это такой авто-фанфик Мишель Бардсли на произведения её серии.
Средины пробудились. Солдаты выходят из ворот, монстры обрушиваются на Королевство. Когда Средины обращают взгляд на Коппердок, Каэл быстро понимает, что нет места, скрытого от гнева короля. Но пока он пытается отогнать солдат Кревана от друзей, другие силы подступают сзади — включая ужасную армию, что может поглотить все вокруг. Все пути ведут в Средины, и судьбы всех зависят от последнего боя, а кровопролитие станет расплатой, что осуществлялась тысячу лет по плану самой Судьбы. Она не знает, как поступит только одна душа: юноша из гор, способный все уничтожить, если его не остановить. Когда Каэл попадает в сражение, он не знает, что на его плечах судьба Королевства.
Я тону в темноте. Мои конечности погружены в чернильную смолу, лёгкие задохнулись от тлетворного дыхания смерти. Мои глаза видят лишь тьму. И тут я вижу его. И я не боюсь. Хотя и следовало. Не смотри мне в глаза, иначе мои демоны поглотят тебя живьём. Дьявол внутри меня устроит пир из твоей нежной плоти. Его острые зубы обглодают мясо с твоих костей и выпьют свет из твоей души. Его шрамы обратят ни в чем не повинных в грешников и утащат тебя в самую тёмную бездну его преисподней. Нет никакого света внутри этой изуродованной оболочки. Я — сосуд боли. Отдающее и принимающее. Это насыщает меня. Это лелеет меня. Это держит меня также крепко, как объятия любовницы, что шепчет мне в сумерках. Они говорят, что дьявол когда-то был ангелом. Внутри меня нет ангела. Я не стремлюсь ни к покаянию, ни к прощению. Я не жажду таких слабых вещей, как любовь. Моё желание обладать ею вполне эгоистично, и когда мой аппетит будет пресыщен, то удача по поддержанию ее жизни, что снизошла на нее, оставит ее. Когда она смотрит в мои глаза, мои демоны, скалясь, готовы сожрать ее живьем.
Едва Джек Кросби удалила обнаруженное в своей голове следящее устройство — она поняла, что вляпалась в крупные неприятности. На протяжении последних пары недель, ей удавалось не попасться на глаза своему боссу, но девушка понимала, что следующее задание — не более чем уловка, чтобы подстроить её убийство. Выйдя на крыльцо своего дома, Дилан Боуэн был крайне удивлён, увидев красивую женщину, направившую дуло пистолета аккурат в его грудь. Незнакомка сидела на ступенях в луже собственной крови — у неё было несколько огнестрельных ранений и полная потеря памяти. Благодаря её запаху, Дилан прекрасно понимал, кто она для него… Или кем может стать, если не умрёт раньше. Когда память Джек возвращается, девушка понимает, что если её найдут — Боуэны могут умереть.
Пятерка сломлена, Королевство на грани развала. С севера появляется новая угроза — союз двух правителей. Граф и графиня нацелились на трон, король Креван все больше сходит с ума. Все судьбы переплетены… и все связаны с юношей, пришедшим с гор. Ему нужно выбирать между отмщением за свою деревню и защитой дорогих ему людей. Каэл отправляется домой. Его путешествие вскоре погружается в хаос: мрачные слухи терзают его, по пути случается война шаманов, и он уверен, что агент графини преследует его. И все же он знает, что эти беды — пустяки, по сравнению с опасностью, что таится в Беспощадных горах.