Пленницы Четырех Миров - [4]

У двери нужного мне учреждения я остановилась.

Судя по виду нотариальной конторы, дела у нее идут явно хорошо. Ну еще бы! Отец наверняка выбирал только самое лучшее. Самых лучших деловых партнеров, дома, машины, самых лучших женщин, самую лучшую… дочь.

Стиснув зубы, я толкнула дверь и вошла.

Меня встретили две улыбчивые секретарши и, узнав о цели визита, немедленно проводили в кабинет начальства. Там уже собрались другие наследники.

Я постаралась не показывать, что чувствую себя не в своей тарелке при виде лощеных, дорого одетых и держащих себя соответственно людей. На их лицах при виде меня читалось явное недоумение. Удивляюсь, как еще никто не крикнул: «Девушка, вы явно не туда попали».

– Добрый день, – выдавила я и прошла к свободному стулу. – Я Алевтина Горская. Меня вызывали.

Нотариус, сидящий за громоздким письменным столом, и кажущийся несоразмерно маленьким, поприветствовал в ответ и произнес:

– Теперь ждем только Ольгу Петровну.

– Я ей еще раз позвоню, – поджала губы элегантная моложавая женщина в изумрудном колье.

По мне она скользнула цепким недружелюбным взглядом. Я ответила ей таким же.

Вторая жена отца. Та женщина, из-за которой он расстался с моей матерью.

– Оленька, дочь, тут все ждут только тебя, – сахарным голосочком, от которого у меня сами собой губы скривились, произнесла она. – Ты когда будешь?

Выслушав ответ, женщина довольно улыбнулась и объявила:

– Уже подъезжает. В пробку попала просто.

Нотариус благодарно кивнул.

Уж не знаю, правда ли моя сводная сестра в пробку попала. Судя по ее виду, когда она все-таки переступила порог, эта особа всегда стремилась оказаться в центре внимания. Легкая, улыбающаяся, вся насквозь фальшивая и лицемерная, она летящей походкой шла по кабинету, ловя на себе всеобщие взгляды.

Уж эта-то умеет себя подать! Светлый легкий костюм, вызывающе декольтированный голубой топ. Лишь на редкость скромное украшение немного прикрывало обнаженную кожу. Роскошные платиновые волосы (наверняка крашеные) пелериной рассыпались по плечам до талии. Яркие губы и обволакивающий взгляд. Даже нотариус, не производящий впечатление любителя роковых красоток, нервно облизнулся. Сетренка та еще сердцеедка!

– Простите за опоздание! – обведя взглядом всех присутствующих, очаровательно улыбнулась она.

Разумеется, ей все простили. Какой-то мужик в сером костюме тут же вскочил и пододвинул ей стул. Она поблагодарила его улыбкой императрицы на аудиенции и грациозно уселась.

Если честно, ожидала, что вживую она окажется не так хороша, как на обложках журналов. С горечью убедилась, что это не так. Еще красивее. Очаровательное существо, которому наверняка достаточно пальцем щелкнуть, и мужики в штабеля уложатся. Я же никогда не умела подать себя правильно. Мужиков же люто ненавидела, считая, что они все такие же, как мой папочка. Видать, поэтому так и не научилась с ними общаться. Более того, стыдно сказать, в свои двадцать два я так ни с кем и не… В общем, не важно. Это сейчас к делу не относится.

Я поймала на себе чуть прищуренный взгляд сестры и ответила ей нагло вздернутым подбородком. Ее брови слегка изогнулись, и она отвела глаза.

Наконец, началось то, ради чего мы, собственно, здесь собрались.

Нотариус сначала объявил, что завещано дальним родственникам, друзьям и сослуживцам. Потом перешел к жене, которой, как и положено, досталось почти все. Дочери, то бишь, Оленьке, оставил кругленькую сумму на банковском счете, квартиру в центре, приличный процент акций корпорации.

Я сидела как на иголках, не зная, что ждет меня и как на это отреагировать. Прежняя решимость швырнуть все обратно дарителю уже растаяла как дым. При этих людях выставлять себя невоспитанной хабалкой, которой они наверняка меня все считают, не особо хотелось. Этим опозорю не только себя, но и покойную маму. Скажут еще, что она меня воспитала такой вот дрянью.

Нет уж, потерплю!

Когда прозвучало мое имя, воцарилась гробовая тишина. И до этого присутствующие, конечно, не устраивали дебошей. Но все равно слышался то легкий шепоток, когда обсуждали, кому что досталось, то покашливание, то еще какие-то звуки. Теперь можно было услышать, как муха пролетит. Все жадно ждали, что скажет нотариус.

– Я зачитаю то, что пожелал сказать вам Петр Филиппович, – обратился он ко мне. – Это немного не по процедуре, конечно. Но покойный очень просил.

– Я слушаю, – неожиданно пискнула я и тут же откашлялась. Не хватало еще, чтобы эти снобы подумали, что чувствую себя неловко. – Читайте уже, – добавила я нетерпеливо.

– «Дочь, – чуть смущенно начал нотариус и быстро глянул сначала на меня, потом на Ольгу и ее мать. Тут же вновь спрятал взгляд в бумажках. – Не представляешь, как мне хотелось снова возобновить общение с тобой. Но я уважаю твой выбор. Знай, что ничего на свете я так не ждал, как твоего звонка. Когда бы ты ни обратилась ко мне, я бы принял тебя, помог и дал все, чего ты была лишена все это время. Понимаю, что даже сейчас ты вряд ли что-то примешь от меня. Поэтому хочу лишь отдать тебе то, что по праву твое. Это редкая вещь, очень ценная. Стоит она немалых денег. И то, что эта вещь и так должна была остаться у твоей матери, позволит тебе принять ее без ущерба для гордости.