Плененная горцем - [81]

— Это была настоящая пытка.

Но он мог бы поведать ей еще очень многое. Например, какую боль ему причинила ссора с Ангусом, его самым близким другом, и как он ненавидел ее в тот момент за то, что она не оставила ему выбора.

Но он не мог ей этого сказать. Он и сам не желал больше испытывать подобные чувства. Он знал, что ему придется похоронить и их, и многое другое.

Дункан отвернулся к окну и снова уставился на озеро, гадая, как долго будет тянуться «правильное» цивилизованное расследование.

Позже Амелия вошла в библиотеку, где вдоль шкафов с книгами расхаживал взад-вперед ее дядя.

— Ты хотел меня видеть?

— Да.

Он протянул ей руку и подвел к стулу, а сам продолжил мерить шагами комнату.

— Тебя что-то беспокоит, дядя?

Наконец он остановился и посмотрел на нее. Его щеки горели румянцем.

— Я размышлял о том, чему стал сегодня свидетелем. О событиях в банкетном зале. Они меня глубоко встревожили.

Решив во что бы то ни стало сохранять спокойствие, она сложила руки на коленях.

— И что же тебя тревожит?

Он снова начал ходить по комнате.

— Я не изменил своего мнения о Ричарде Беннетте. Я по-прежнему считаю его негодяем, которого необходимо остановить, но мне не дает покоя другое. — Он посмотрел на племянницу. — Тот варвар, который замахнулся на Беннетта клеймором, ну, они называли его Ангусом… Амелия, это Мясник?

Она изумленно заморгала, не сводя глаз с дяди.

— Что ты, дядя, вовсе нет.

Он продолжал испытующе всматриваться ей в лицо.

— Это не он похитил тебя из форта? Ты должна быть честной со мной, девочка, потому что, если твой будущий супруг заодно с такими ужасными людьми, я не могу идти против своей совести и позволить тебе вступить в этот брак.

Она с трудом сглотнула.

— Я уверяю тебя, дядя, что этот человек не Мясник. Он из Макдональдов, и он старый друг Дункана. Они вместе сражались при Шерифмуре; Дункан был помолвлен с его сестрой. Это о ней Дункан допрашивал Ричарда.

— Да, да, мне известна история этой молодой женщины. Дункан многим со мной поделился. Но когда я смотрел, как бежит по залу этот свирепый горец, клянусь тебе, у меня едва не разорвалось сердце. За всю свою жизнь я еще ни разу не видел такой ярости.

«А я видела», — подумала Амелия.

— Я уверен, — продолжал ее дядя, — что он зарубил бы Ричарда прямо у нас на глазах, если бы ему не помешал Монкрифф.

Она опустила глаза, глядя на свои руки.

— Да, я думаю, что ты прав.

Ее дядя подошел к приставному столику и налил себе бокал кларета из хрустального графина. Сделав глоток, он помедлил, ожидая, пока напиток успокоит его нервы.

— Так значит, этот Макдональд не тот безумец, который тебя похитил? — наконец произнес он.

— Нет, дядя, уверяю тебя, это не он.

— Что ж, с моих плеч как будто гора свалилась.

Несколько мгновений она сидела, глядя на герцога, а потом встала и тоже налила себе кларета.

— Что ждет Ричарда? — спросила она.

— Это пока неизвестно. Я отправил депешу непосредственно королю и подробно описал то, что мне удалось выяснить. Я также уведомил обо всем полковника Уортингтона в форте Уильям. Сегодня туда поскакал гонец с известием о том, что Беннетт находится в тюрьме замка Монкрифф. Я полагаю, что завтра здесь будут люди Уортингтона с распоряжением взять Беннетта под стражу и доставить его в форт. Его, скорее всего, ожидает трибунал.

— Его повесят?

— Трудно сказать, — ответил дядя. — Он офицер действующей армии. Его много раз награждали, и он не единожды доказывал свою преданность британской короне. Такие вопросы бывают… — Он помолчал. — Это дело очень деликатное.

— Ты считаешь, что его признают невиновным, несмотря на твое влияние и свидетельские показания?

— Я не хочу обманывать тебя, Амелия. Это вполне возможно.

Она опустила глаза.

— Если это произойдет, Дункану не понравится, особенно если Ричарда снова пришлют в Шотландию.

— Я его понимаю. Было бы странно, если бы ему это понравилось.

Она пристально посмотрела дяде в глаза.

— Ты уже высказал ему свои опасения?

— Еще нет.

— Ты собираешься это сделать?

Он отвернулся и налил себе вина.

— Я еще не решил.

Перед самым рассветом Амелия проснулась от птичьих голосов на крыше за окном спальни Дункана. В лиловом небе еще мерцали последние звезды.

Она лежала на боку и была полностью обнажена, но под тяжелым одеялом ей было тепло. Дункан лежал сзади нее и тоже был обнажен. Он прижался коленями к ее согнутым ногам, а его сильные руки обнимали ее за талию. Она прислушалась к его ровному дыханию, думая о том, как было бы хорошо, если бы жизнь всегда была такой: тихой и исполненной близости, лишенной непосредственной угрозы войны, мести или заключения в тюрьму.

Накануне вечером их встреча была полна нежности и не походила на все предыдущие занятия любовью. Возможно, это объяснялось тем, что Дункан наконец-то отказался от стремления убить Ричарда. Возможно, теперь, оказавшись с ним лицом к лицу и подавив в себе это желание, а также зная, что Ричард будет передан правосудию, Дункан сможет обрести покой. Амелия надеялась также, что ему удастся примириться со смертью Муиры и снова позволить себе любить.

Она размышляла над изменчивостью мира. Было трудно поверить в то, что совсем недавно она рисовала себе счастливое будущее в качестве жены Ричарда. Девушка с ужасом думала о том, что было бы с ней сейчас, если бы события не сложились таким неожиданным образом. Скорее всего, сейчас ее обнаженное тело обнимал бы не Дункан, а Ричард.