PLAY - [17]

Идти куда-либо было бессмысленно: Ксения знала, что не сможет. Поэтому она осторожно поставила бутылку на пол и снова забралась в постель. Может, разбудить Асю? Пусть принесет аспирин или что-то другое. Выпить таблетку, чтобы боль прошла, а потом пойти и убить Лемешеву. Нет, убить – это слишком мягкое наказание. Нужно вначале оторвать ей руки, потом ноги, а уже потом убить.

Ася заворочалась рядом, будто услышав эти кровожадные мысли. Она повернулась на подушке, зевнула и открыла глаза. Ксения поразилась, глядя, как сонный покой в этих глазах сменяется тревогой.

-Ксюшка, как ты себя чувствуешь? – голова взметнулась над подушкой, а холодная рука опустилась на Ксюшин горячий лоб.

Ответа не требовалось: всё и так было понятно.

-Лежи, я принесу лекарство.

Ася сделала попытку перелезть через Ксению, но та не дала – обхватила руками за талию, повалила на кровать и прижала к себе.

-Не уходи, - прохрипела, - пожалуйста.

Сейчас ей казалось, что никакое лекарство не нужно – только бы ладонь оставалась на своем месте, холодя раскаленный лоб и освежая сознание нежностью.

Ася послушно перевернулась, улеглась с Ксюшей лицом к лицу и поцеловала её в горячую щеку.

-Глупыш ты мой, - прошептала она, гладя лоб, шею, затылок и легонько подула на глаза, - ну разве ж можно так напиваться…

-Это всё Лемешева… - пробормотала Ксения, жмурясь от удовольствия и мечтая, чтобы Ася не останавливалась.

-Конечно, Лемешева. Своей головы на плечах ни у одной нет, ни у второй…

Ася снова коснулась губами Ксюшиной щеки, бабочкой поцелуй порхнул на переносицу, на лоб, подбородок… Губы, распахнувшиеся в ожидании, ответили на первое мимолетное прикосновение, вжались, требуя большего, лаская, терзая и заставляя откликнуться. Обе они не заметили, как сжались в тесном объятии, как коснулось прохладное тело раскаленного, принимая от него жар и трепет. Ксенины ладони на Асиной спине сжали ткань ночной рубашки в тесные складки, а губы всё молили, требовали и получали желаемое. Она задыхалась. Больше не было боли в голове, сухости внутри, одна любовь – осязаемая и восхитительная – разливалась по телу. Ксения почувствовала, как Ася переворачивает её на спину, как её губы с новой силой впиваются в жаркий рот, как руки ласкают обнажившиеся бедра, и вдруг открыла глаза.

Секунду они смотрели друг на друга в упор, между ними и книжка не протиснулась бы, а потом отпрянули, падая, убегая с кровати, и разбежались по разным сторонам комнаты.

Ася сжимала на груди ночную рубашку, и в её взгляде Ксения видела страх, страх, черт бы побрал всё на свете! Она готова была откусить свои губы, оторвать к чертовой матери руки, снять живьем ту кожу, которая еще недавно ластилась и покрывалась мурашками!

-Ась, прости, я не…

-Нет, это я не… - Асин взгляд заметался по комнате в поисках халата, и это лишь усилило Ксюшино желание немедленно совершить над собой жестокую расправу.

-Послушай, я не…

Халат был найден очень быстро, Ася закуталась в него отчаянно, словно пытаясь спрятаться поглубже, и выскочила из комнаты.

Ксения упала на кровать.

Похмелья как не бывало.

FORVARD

Когда она спустилась вниз, солнца уже было так много, что оно не помещалось наверху, и проливалось золотом во все уголки участка. Даже в затененной беседке нашлось место теплому ласковому свету.

-Всем привет, - поздоровалась Ксения, в порыве озорства перепрыгивая через беседочный бортик, и приземляясь прямо на стул. – Как спалось?

-Убейте её кто-нибудь, - раздался из угла мрачный голос и, обернувшись, Ксюша увидела бледную Иру, дрожащими руками держащую чашку с кофе. Рядом с ней сидела встревоженная Неля. Дальше – улыбающиеся Миша с Машей. Около большой кастрюли хлопотала Ася.

-Эй, - возмутилась Ксения, подавив в себе новый всплеск страха и чувства вины, - Левицкая, это ты меня напоила. Так что если кого и стоит убивать…

-Перестаньте, - улыбнулась Ася, раскладывая по тарелкам кашу. – Кто пил, тот и отвечает за последствия. В данном случае – вы обе.

От этих слов по Ксюшиной спине пробежал холодок. Однако она послушно приняла тарелку, взяла ложку и принялась есть, стараясь не поднимать глаз.

Остальные не заметили странного Ксениного настроения – они шутили, общались и дружно решали, достаточно ли прогрелся воздух для того, чтобы идти купаться.

Когда каша была съедена, а кофе выпит, Миша первым вышел из-за стола и потянулся, обнажая под майкой пухлый живот.

-Вы как хотите, девочки, а я иду купаться.

-Плавки в маленькой сумке, - сказала Маша, по опыту знавшая, что в мелочах с мужем лучше не спорить.

-Может, возьмешь с собой Кирилла? – предложила Ася. – Он тоже любит плавать.

-А где он? – Миша комично помотал головой и скривил лицо в удивленной гримасе.

-Не тронь ты его, - посоветовала Ксения, - он к зачету готовится, и едва ли захочет оторваться.

Она почувствовала на себе Асин взгляд и осеклась. Куда ты лезешь, дура? Она его мать, пусть сами разбираются.

-Ладно, ребятишки, я пошла с цветами разберусь, - сказала она, дружески похлопывая Иру по плечу. – Левицкая, а ты не борец. Кто вчера рассказывал про железную печень?

Ира пробормотала в ответ что-то, в чем отчетливо послышалось слово «задница», и, поддерживаемая под руку Нелей, скрылась в доме. Миша и Маша последовали за ними. Только через секунду Ксения поняла, что они с Асей остались одни.