Плавни - [42]
Андрей, садясь на подведенного Тимкой коня, строго посмотрел на своего ординарца:
— Ты чего?
— Ничего, товарищ комбриг…
— Как ничего, а у самого губы трясутся?
— Казаки ведь они… товарищ Семенной…
Андрей ничего не ответил и вскочил в седло….Гнедой конь Андрея бесновался перед замершими шеренгами полка.
— Комбриг и командир полка, ко мне!
К Андрею подъехал начальник штаба.
— А где командир полка?
— Убит вашими пулеметчиками.
— А комиссар где?
— Остался в станице.
— Ложь! Его лошадь здесь. В последний раз спрашиваю, куда дели комиссара бригады? Убили его?
Начштаба затравленно оглянулся по сторонам.
— Его нет…
— Слезайте с коня! Вы арестованы.
Полковник молча слез на землю, и все его грузное тело как–то обмякло, а голова опустилась книзу, как будто шея у него была парализована. Андрей обернулся к Тимке.
— Забери коня!
— Офицеры, отдайте лошадей коноводам и выходите вперед!
К нему подошло около двух десятков командиров сотен и взводов. С побледневшими лицами они молча толпились перед строем. Андрей оглянулся и увидел, что Семен Хмель уже скачет со взводом казаков, огибая правый фланг полка.
— Товарищ Хмель, отведи–ка их в сторону, а потом подъедешь ко мне.
Когда офицеры в окружении конвоя отошли назад, Андрей сдвинул рукояткой плетки папаху и тронул шенкелями коня.
— По–о–олк, слеза–а–ай! Отпустить подпруги, перекинуть стремена! Растрензелить лошадей! Сейчас пойдете пешим строем в Павловскую, коней поведете в поводу. Впереди и позади вас поедут мои пулеметные тачанки. Не захотели с ляхами сражаться на конях, как казакам подобает, окопы на фронте рыть будете!.. Хмель! Офицеры пойдут сзади. По бокам колонны пусти по одному взводу. Остальные взводы — позади. Да наряди хлопцев на хутор за подводами.
И Андрей показал плетью на груду оружия.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Генерал Алгин любил читать после обеда старинные романы. Этой привычки он не бросил даже тогда, когда ему пришлось променять уют своего екатеринодарского особняка на полускитальческую походную жизнь.
Полковник Дрофа приоткрыл дверь и в нерешительности остановился на пороге. Он знал, что генерал Алгин не любит, чтобы его беспокоили в такие минуты. Полковник осторожно кашлянул. Алгин повернул голову и, увидев Дрофу, встал.
— Есть что–нибудь новое, полковник?
— Аркадий Львович, сегодня днем Семенной разоружил Первый запорожский полк и гонит его в Павловскую.
— Семенной, полк?! Какими силами?
— Силами одной сотни. Он устроил им засаду. Командир полка убит.
— Позовите ко мне полковника Сухенко.
— Его нет.
— Как нет?
— Он еще утром уехал со своим ординарцем по направлению станицы Староминской.
Генерал стукнул кулаком по столу.
— Это безобразие! Я ему не разрешил отлучаться из хутора!
Полковник Дрофа втайне радовался. Он не любил Сухенко за его безукоризненные манеры, привлекательную внешность, молодость, а главное — за то, что именно его Алгин назначил начальником штаба.
— Разрешите доложить?
— Да, да рассказывайте, Марк Сергеевич. Алгин сел на койку, указав Дрофе на табурет.
Дрофа искоса посмотрел на встревоженное лицо генерала и не без злорадства проговорил:
— Полковник Сухенко недостаточно хорошо подготовил доверенную ему операцию с бригадой. Из трех полков мы получили всего один, стоящий в Каневской. Из Новолеушковки от Черноморского полка нет никаких сведений. Узнав о разоружении Первого запорожского полка, я немедленно выслал есаула Гая с двумя сотнями в погоню. Надеюсь, что есаулу удастся отбить разоруженный полк еще до наступления ночи. Я приказал ему принять временно командование полком и идти с ним на помощь Первому черноморскому полку в Новолеушковку.
— Вы предупредили, чтобы он, по возможности, не ввязывался в бой с красными частями?
— В станице Павловской, по нашим сведениям, стоит конная гаубичная батарея. Она, конечно, будет перехвачена конными частями, находящимися в Павловской, при их попытке разоружить Первый черноморский полк… А эта батарея нам крайне нужна.
Алгин с минуту молчал.
— Вы сказали о батарее, но забываете о частях Инзенской дивизии, стоящей в Павловской. Если вы решились пойти на захват батареи, то надо было вам самому ехать и взять в свои руки руководство операцией. Пошлите немедленно нарочных разыскать Сухенко и приходите сюда.
Дрофа вышел из кабинета.
Алгин встал с койки, подошел к окну, выходившему в палисадник, машинально сорвал ветку полураспустившейся персидской сирени. Потом повернулся к столу, бережно закрыл книгу, спрятал ее под подушки и, достав из–под матраца карту, разостлал ее на столе.
…К ночи разразилась гроза. Яркие вспышки молнии чередовались с глухими раскатами грома.
Генерал, измученный ожиданием полковника Сухенко и известий от есаула Гая, лег, не раздеваясь, на койку и сейчас же задремал.
Проснулся он под утро, от особенно сильного удара грома. Вскочив с койки, явственно услыхал конский топот и лай собаки.
— Гай вернулся! — всполошился генерал и бросился к окну. Он с трудом поборол в себе желание бежать во двор.
Есаул Гай вошел в комнату весь в грязи. С него ручьями стекала на пол вода. Расстроенный вид Гая и удрученное лицо Дрофы, выглядывавшего из–за спины есаула, ясно говорили о том, что поездка кончилась неудачей. Все же генерал спросил:
В повести ПУТИ-ДОРОГИ Б.А.Крамаренко показывает, как в борьбе за советскую власть складывались и закалялись характеры людей, как сталкивались и боролись социальные силы, как в мучительных, порою, противоречиях рождалось правильное понимание действительности, как отдельные люди, идя разными жизненными тропами (Андрей Семенной, Владимир Кравченко и др.), выбирались на правильную дорогу.
Аннотация издательства: Эта книга, выходящая в год 40-летия Победы над фашизмом, посвящена героическим страницам истории Болгарии… Костадин Кюлюмов, ветеран антифашистской борьбы, автор многочисленных произведений о второй мировой войне, лауреат Димитровской премии, в одном из наиболее популярных своих произведений создает героический образ молодого болгарского партизана.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.
Александр Исаакович Пак (1911–1958) родился в Одессе в семье грузчика. В 1925 году поступил в ремесленную школу «Металл № 6». Работал токарем, затем фрезеровщиком. После окончания школы работал на ряде машиностроительных заводов. В 1932 году окончил машиностроительный техникум. Получив диплом техника-технолога по холодной обработке металлов, был направлен на Московский завод им. Орджоникидзе.В Москве А. И. Пак поступает на сценарный факультет Института кинематографии, но не заканчивает его.С 1936 года постоянно работает литсотрудником в редакции газеты «Водный транспорт».
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
