Плавать с дельфинами - [19]

Лежащий на ладони нераскрывшийся цветок поразил Пандору длинной желтой тычинкой, пронизывающей весь бутон. Покрытая пыльцой трубчатая тычинка как бы бросала вызов всему миру: «Я стану самым большим, самым лучшим, самым красивым в мире гибискусом». Пандора заметила, что оборвала бутон вместе с остатком черенка. «Отнесу-ка я его домой, — подумала она. — Положу в воду и посмотрю, каким он будет. Мисс Рози не обидится на меня».

Поднимаясь по ступенькам хижины Бена, Пандора услышала трель телефонного звонка. «Странно, Бен на работе. Кто бы это мог быть? Может, Джанин?»

Она подошла к телефонному аппарату, чувствуя себя немного озадаченной этим неожиданным требовательным звуком. В трубке раздались щелчки, означавшие подключение международных линий, затем знакомый голос спросил:

— Пандора, ты?

Она оцепенела.

— Ричард, как ты меня нашел?

— Это оказалось простым делом. — Его голос звучал так, словно он находился в двух шагах от нее. — Твоя мать проследила твои последние расходы по карточке «Америкэн экспресс», ну а твой адрес мне подсказала телефонистка. На вашем острове ведь не могло быть нескольких женщин с таким именем, как Пандора Таунсенд. Как тебя вообще занесло на этот остров?

«Не собираюсь я перед ним оправдываться, — Пандора пыталась держать себя в руках. — В конце концов, это именно он бросил меня, а не я его». Поэтому она решила перейти в наступление:

— Как там поживает Гретхен?

— Все в порядке. Германия, конечно, очень отличается от Бостона. Но нам здесь нравится.

— А как продвигается книга? — Ответ на этот вопрос Пандоре пришлось прождать гораздо дольше.

— Что ж, с книгой все получается не так быстро, как я предполагал. Но я все же сделаю то, что задумал. Послушай, я знаю, может, это прозвучит глупо, ведь ты уже девочка взрослая и в состоянии сама о себе позаботиться, но я все же беспокоюсь о тебе.

Пандора вдруг улыбнулась, но это уже была не ее очередная вечно извиняющаяся улыбка. Более того, в этой улыбке не чувствовалось даже дружелюбия. Напротив, в душе Пандоры вдруг проснулся гадкий проказник-чертенок, и она с удивлением услышала свои собственные слова, произнесенные как бы против ее воли совершенно ровным, спокойным тоном:

— Не беспокойся ни о чем, милый. — В предшествовавшие разрыву месяцы она очень редко называла так Ричарда, поэтому на другом конце провода у него явно перехватило дыхание. — У меня все вел-ликолеп-но! — Ей очень понравилось, с каким смаком она растянула это «вел-ликолепно». Она произнесла это слово так, как, наверное, говорила Гретхен, эта немецкая тварь. — Поселилась я прямо на берегу моря в маленьком пряничном домике, окруженном кокосовыми пальмами. У меня тут куча друзей. Я помогаю одной подружке, Джанин, работать в баре. Вокруг просто идиллия, милый.

— А ты… — Ричард даже охрип, — я имею в виду, ну, ты с кем-нибудь встречаешься?

Пандора ждала этого вопроса.

— Нет, дорогой, не встречаюсь. Я живу с Беном. Мы с ним сказочно счастливы. Надеюсь, что и у тебя с Гретхен все складывается так же. — Последнюю фразу она даже умудрилась произнести не сквозь зубы, как хотела бы, а тоже совершенно спокойно, равнодушно.

— Да, да, конечно. Значит, ты думаешь, что мы правильно поступили, Пандора? Ну, когда мы решили расстаться на какое-то время.

— Безусловно, Ричард. Безусловно. Тут все такое красивое. Люди живут в свое удовольствие. Я просто помолодела.

— Это прекрасно.

Пандора с удовольствием отметила, что его голос заметно поскучнел.

— Я должна идти, Ричард. Меня пригласили на обед.

— Да-да, я тоже спешу. Мы обедаем с Гретхен. Знаешь, она получила повышение, теперь она в руководстве своего банка.

— Ух ты, здорово. Уверена, Ричард, что теперь-то в твоей машине точно установили новенький сотовый телефон.

— Откуда ты об этом знаешь, Пандора?

— Я же была твоей женой, милый. Ты что, забыл?

— Нет, я помню все. — Из трубки повеяло тоской.

— Передай от меня приветик своей Гретхен. Ричард. Все, я должна бежать.

— Пандора… — Голос Ричарда дрогнул.

«Нет, мне этого не надо, — подумала Пандора. — Совсем не надо. На этот раз пусть Ричард сам разбирается со своей Лорелеей, со своим новым идеалом». К тому же Пандора прекрасно знала, что из себя представляет Гретхен. Если Ричарду нужны женские капризы, всякие там мигрени, за которыми обязательно сначала следуют приступы ярости, а затем, столь же неминуемо, уют и податливость всепрощающего и всеискупающего женского тела в постели, то все это он может легко получить от той же самой Гретхен. Пандоре же было просто грех на что-нибудь сейчас жаловаться, искать лучшего.

— До свидания, Ричард, — сказала она твердо. — Счастливо тебе.

Пандора была рада, что не может видеть его подавленную, разочарованную фигуру с опущенными безвольными плечами.

Сейчас из своего «феррари», по новому сотовому телефону он, конечно же, позвонит своей придурошной Гретхен и сообщит ей, что задержался на каком-нибудь совещании. А Гретхен обязательно разозлится, топнет по толстому ковру ножкой в туфельке на высокой шпильке и побежит к зеркалу мазать рот еще одним слоем ярко-красной помады, причитая, что придется опоздать на еще один званый обед.