Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану - [4]

При возвращении берега Новой Земли удалось проследить вплоть до южной кромки полуострова Гусиная Земля, где бриг оказался 26 августа. «Видя, что буря нисколько не смягчается и что скорой перемены погоды к лучшему ожидать нельзя, вынужден я был, наконец, отложить дальнейшие попытки направить курс к Белому морю», – объяснил свое решение Литке, отметив при этом, что «во вторую экспедицию совершено было гораздо более, нежели в первую. Высшее начальство трудами нашими было довольно». Тем не менее исследование берегов Новой Земли было решено продолжать и далее, тем более что по возвращении (как и после первой экспедиции) анализ материалов плаваний предшественников привел Литке к неожиданным выводам: «возродилось подозрение, не другой ли какой мыс, например Нассаусский, приняли мы за мыс Желания». Разрешить возникшее сомнение можно было только в процессе очередного вояжа.

В плавание 1823 года в качестве лоцманов были взяты два опытных поморских кормщика: «Найдя в Откупщикове человека, хотя и неграмотного, но со здравым рассудком и опытного… Кольский мещанин Матвей Герасимов, известный мужеством своим в 1810 году, который любопытствовал видеть Новую Землю… Я весьма был доволен обоими нашими лоцманами, отличившимися сколько добрым поведением, столько и усердием своим. Оба они, особенно последний, были нам полезны местными сведениями своими и некоторым образом способствовали успеху нашей экспедиции». Достаточно отметить, что по окончании плавания оба помора были награждены медалями Св. Анны. Следует отметить, что в оценке своих поморских помощников Литке скромничает, особенно в отношении Герасимова, который, оказавшись в плену после нападения британского капера, не только овладел со своими товарищами вражеским судном, но и привел его к русским берегам. Как военный моряк, да еще с боевым опытом, Литке не мог не оценить подвига помора, добывшего в качестве трофея флаг корабля «владычицы морей», однако сословная гордыня не позволила ему сделать этого, ибо для него что Герасимов, что Смиренников, не будучи морскими офицерами, оставались «неморскими людьми».

Эти поморы прошлых упущений Литке, конечно же, исправить уже не могли, но, видимо, во многом способствовали недопущению новых. Во всяком случае, оказавшись 1 августа в наиболее северном пункте предшествующего плавания, Литке непосредственно на месте смог убедиться в пользе собственных сомнений, ибо отметил, что «мыс, принятый нами в прошедшем году за мыс Желания, есть действительно мыс Нассавский… Островки, по западную сторону мыса Нассавского лежащие, которые мы прежде почитали Оранскими, названы теперь островами Баренца, имя которого до сих пор не украшало еще карт Новой Земли… Итак, незнание баренцевой карты и неисправность других были причиной ошибки, по-видимому, грубой». Добавим, что отмеченный ледник, который, по мнению Ф. П. Литке, был Ледяным мысом, на современных картах со времен похода Г. Я. Седова в 1913 году носит имя известного геолога академика Ф. Н. Чернышева. Профессиональные исследователи не гарантированы от ошибок, только не все признают это с такой прямотой и достоинством, как Ф. П. Литке. Возможно, помимо прочих заслуг, именно за это качество в 1913 году Г. Я. Седов назвал ближайший полуостров в честь своего именитого предшественника.

Теперь можно было заняться работами в Маточкином Шаре. 7 августа Литке направил своего помощника лейтенанта Лаврова «на катере для описи пролива, предписав ему держаться северного берега, привязывая к описи южный пеленгами и углами, поскольку этот последний был уже описан штурманом Розмысловым, северный же нет».

Литке уже настроился на обследование восточного побережья Новой Земли, поскольку лед так и не появлялся в поле зрения, но 19 августа бриг на полном ходу набежал на неизвестную каменистою банку в проливе Карские Ворота, причем, как считал Литке, по вине лоцмана. При этом судно едва не лишилось руля, после чего оставалось только возвращаться в Архангельск, где при более детальном осмотре стало ясно, что судно чудом избежало гибели.

По мнению Литке, «в первые три экспедиции совершено было, по-видимому, все то, что возможно совершить у берегов Новой Земли на мореходном судне, снаряженном не для зимовки». Видимо, такого же мнения придерживались и в Государственном Адмиралтейском департаменте. В инструкции на опись восточного побережья архипелага в случае неблагоприятной ледовой обстановки предлагалось совершить «покушение к северу, на середине между Шпицбергеном и Новою Землею, для изведания до какой степени широты возможно в сем месте проникнуть». В четвертом своем плавании летом 1824 года Литке достиг в Баренцевом море 76°05′ с. ш., вплоть до кромки дрейфующих льдов, откуда предпринял еще одну безуспешную попытку проникнуть в Карское море, но был остановлен непроходимыми льдами.

Оценивая достижения трех плаваний на бриге «Новая Земля» в 1821–1824 годах под начальством Литке, остается ощущение, что при определенной настойчивости, а главное, при более полном использовании опыта предшественников можно было бы достигнуть большего. Действительно, Ф. П. Литке не предпринял ни одной попытки форсировать кромку дрейфующих льдов, чтобы приобрести необходимый опыт в этом новом для себя деле. Но надо отметить, что даже этот небольшой опыт Ф. П. Литке был с успехом использован позднее другими исследователями Новой Земли, в первую очередь П. К. Пахтусовым, А. К. Циволькой и С. А. Моисеевым в 1832–1839 годах, обеспечившими своей работой достижение нового уровня в картографировании архипелага и изучении его природы.