Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану - [2]

Очевидно, при прочих несомненных достоинствах, как моряк-профессионал Ф. Литке обладал и известными недостатками, которые мешали ему развить свой талант исследователя, с чем читатель не однажды столкнется на страницах настоящей книги. Однако важнее другое – к чести ее автора, сам он не боялся признаваться в собственных ошибках и промахах. Одним из упущений Литке является и игнорирование им труда члена-корреспондента Санкт-Петербургской Академии наук, архангелогородца В. В. Крестинина «Географические известия о Новой Земле полунощного края», опубликованного в нескольких выпусках академического издания «Новые ежемесячные сочинения», начиная с 1788 года. Все эти обстоятельства читатель должен иметь в виду при чтении настоящей книги, поскольку они объясняют не только достижения Литке при плавании у берегов Новой Земли, но и целый ряд его промахов и упущений, на которых он сам останавливался неоднократно. Не бояться ошибиться – важное качество, свойственное далеко не каждому исследователю. Примеров подобного рода на страницах настоящей книги читатель встретит немало, и это, несомненно, одно из ее достоинств.

Чтобы не повторять содержания книги, лишь обратим внимание читателя на эпизоды и события, раскрывающие достоинства и недостатки ее автора как исследователя, с учетом цели вояжа. Инструкция морского министра маркиза де Траверсе требовала не составлять «подробное описание Новой Земли», а сосредоточиться на «обозрение на первый раз берегов оной и познание сего острова по определению географического положения главных его мысов и длины пролива, Маточкиным Шаром именуемого, буде тому не воспрепятствуют льды или другие какие важные помешательства». Очевидно, наши претензии к молодому командиру брига «Новая Земля» по поводу его игнорирования труда Крестинина должны быть смягчены, поскольку и сам министр не учел предшествующий опыт, ибо в противном случае задание Литке носило бы гораздо более конкретный характер. Интересно другое: почему министр не доверял исследованиям «штурмана порутческого ранга» Федора Розмыслова во время его зимовки в Маточкином Шаре в 1768–1769 годах? Однако пока ответа на этот вопрос читатель не найдет на страницах труда Литке. Очевидно, это дело будущих историков.

Судно, состав экипажа, снаряжение, начиная с одежды и кончая научным инструментарием, рационы питания детально описаны на страницах книги-отчета, как и состояние самого Архангельска, игравшего роль базы полярных исследований на протяжении значительного времени. Отметим заботу командира о вверенных его попечению рядовых моряках: «… Жилая палуба была совершенно чиста, отчего не трудно было сохранить в ней всегда чистый воздух, а две чугунные печи истребляли всякую сырость при самом начале ее. Жилая палуба была не только просторна, но и высока, так что люди наши могли в ней свободно плясать, когда погода не позволяла делать этого наверху. Это также немало способствовало сохранению их здоровья». Все эти сведения, несомненно, заслуживают самого пристального внимания историка для характеристики эпохи, тогда как нас больше интересует выполнение полученного Литке задания в экстремальных условиях ледового плавания.

В первом плавании летом 1821 года путь от Архангельска до Новой Земли занял практически две недели. В последний день июля (по старому стилю) на 71° с. ш., когда до Новой Земли оставалось менее ста миль, на пути брига встретились первые льды и плотный туман, что поначалу озадачило мореходов, тем более что Литке не имел опыта плавания во льдах; он приобретал его на ходу, а это не только сложно, но и рискованно. Судя по прокладке курсов и расстояний по карте, до невидимого за туманом берега Новой Земли оставалось всего 35 миль, хотя сам командир корабля считал, что и менее того. «Как прискорбно было мне видеть невозможность подойти к нему, находясь в столь незначительном от него расстоянии, – отметил Литке 1 августа. – Наступил уже август месяц, хотя и лучший для плавания в этих местах, но вместе и последний, а настоящее дело наше еще и не начиналось». На самом деле (даже с учетом старого стиля) наиболее благоприятное время для плавания с точки зрения ледовой обстановки было впереди, но это выяснится позднее… Разумеется, поморы обладали собственным опытом, но обращаться к служившим в экипаже Литке считал преждевременным, теряя драгоценные дни один за другим. Только 5 августа он особо отметил, что «артиллерийский унтер-офицер Смиренников, который, будучи еще крестьянином, два раза зимовал на Новой Земле… он, как и другие бывалые там люди, уверяли меня, что лед, однажды отнесенный от берега, никогда уже к нему не возвращается». Оставалось воспользоваться этим обстоятельством, – но как? Пока Литке ломал голову над этой задачей, в дело вмешалось течение, «подвинувшее» корабль к северу, так что утром 11 августа по курсу открылся низкий берег, который Литке принял за остров Междушарский. «Уцепившись» за этот ориентир, теперь можно было приступить к решению основной задачи, поставленной морским министром. Не останавливаясь на дальнейших деталях плавания, лишь отметим, что 22 и 23 августа в широте, близкой к 73° с. ш., Литке наблюдал резкую смену рельефа прибрежной полосы, отметив одновременно с улучшением ледовой обстановки важный ориентир, которым оказалась «превысокая, весьма приметная гора. Куполообразная вершина ее покрыта была снегом». И тем не менее «мы были в недоумении о том, какую именно из известных частей Новой Земли имеем перед собой? Карта Государственного Адмиралтейского департамента не могла нам в этом случае дать нужного объяснения… Как к последнему способу, прибегли мы к вышеупомянутому унтер-офицеру Смиренникову… Но его показания уверили нас только, что в подобном случае на показания человека не морского совсем полагаться нельзя», окончательно расписавшись тем самым в собственном неумении использовать поморский опыт. Это настолько очевидно, что объясняет и неудачу в поисках Маточкина Шара, и скромные результаты плавания 1821 года в целом, выразившиеся в достижении 75° с. ш. и установлении ряда вершин в качестве ориентиров побережья, названных в честь известных моряков Сарычева, Головнина и некоторых других.