Плавания вокруг света и по Северному Ледовитому океану - [317]
Листья другого вида пандана, фарнуаль, употребляются на изготовление прекрасных циновок и парусов, вывозимых на возвышенные острова в обмен на другие предметы, приготовляемые из банановых волокон и луба кетмии тополевой. Циновки эти очень дороги; за хорошего качества циновку, не очень большую, дают большой кусок тека, краски ярко-оранжевого цвета, их любимого, тогда как пятьдесят сажен толстых веревок из кокосовых волокон («луль» или «нуль») промениваются на весьма малое количество этой драгоценной краски. Плоды этого вида пандана нравятся только детям на тех островах, на которых жил В. Флойд, они высасывают сахаристое вещество, заключающееся в волокнах молодых маточников. Однако во времена большого голода плоды эти становятся почти единственной пищей островитян, которых нужда заставляет употреблять их. Когда дерево не дает больше плодов, то становится весьма твердым и крепким и употребляется на шесты и копья для рыбной ловли. Воздушные корни его приобретают также большую крепость и идут на дуги, образующие верх рыбных садков. Из оконечностей же этих корней, когда они еще молоды, выжимается сок, служащий лекарством в примеси с пищей. Дерево это почитается содержащим наиболее теплотвора[474] из всех растений на этих островах. Сухие листья идут также на крыши жилищ.
Польза, извлекаемая из пандана, этим не ограничивается: мужской цветок его, разливающий в атмосфере ананасный запах, служит самым изысканным украшением женщин, которые прикалывают его на себя только вечером, чтобы блеснуть в обществе мужчин, для которых цветы эти имеют неодолимую прелесть. Этот клад Каролинского кокетства передается самым молодым девушкам, чтобы заранее научить их этому искусству привлекать обожателей. Бедное семейство трубача также лишено навсегда и этого очаровательного наряда.
Гветарда («маузер») – дерево, особенно отличающееся красотой густой вершины своей и еще больше благовонными цветами, его украшающими и употребляющимися на венки, ожерелья и серьги; оно растет вообще близ жилищ. Из него делают значительную часть кухонной посуды, особенно такой, в которой готовят арорут. Весьма уважаются также весла, сделанные из этого дерева. Кора употребляется как лекарство.
Плюмиерия, «саур» каролинцев, также считается растением приятным и разводится близ жилищ по причине прекрасных цветов, запахом превосходящих даже свою красоту; они служат также для нарядов. Дерево его преимущественно избирается на изготовление станков, а еще больше – для челноков ткацких («абунгаба»), для черенков ножей и для топорищ.
Красолист («роггер»), разновидность ахры (Sapotillier, Achras dissecta, Lin) («ссавелин» каролинцев) и слизник индейский (Erythryna indica) («инга») суть три дерева, пользующиеся величайшим уважением. Они довольно редки, и число их на каждом острове весьма невелико. Деревья эти всегда «пеннант», и к ним нельзя прикоснуться без разрешения общего совета. Их нельзя употреблять на дрова, нельзя жечь ни стружек, ни щеп из него. Все три дерева весьма крепки и идут на весла и на коромысла лодок. Вещи для домашнего хозяйства, сделанные из самых малых обрубков, ценятся весьма высоко, только не из эритринового дерева, потому что оно чрезвычайно горько и сообщает очень неприятный вкус всему, что стали бы в них изготовлять. Иметь эритриновые весла на лодке достаточно уже, чтобы сделаться известным на всех островах человеком. Эти три дерева употребляются сверх того на некоторого рода лестницы для удобного взлезания на кокосовые пальмы, дающие тодди. На это берутся мелкие ветви, которые не довольно длинны для весел или топорищ; их очень крепко привязывают веревками к стволу дерева, сделав на нем наперед небольшие нарубки.
Цветы красолиста и эритрины служат для нарядов, но так как их не смеют срывать с самого дерева, то довольствуются упавшими на землю. Плоды ахры носят вместо серег, листья красолиста служат вместо ложек, а из весьма пахучей смолы («аппароггер»), выступающей из ствола, делается та неизгладимая краска, которая употребляется для выделывания узоров на теле. Для составления этой краски берут кусок смолы и, завернув в перепончатую оболочку кокосовых листьев, еще не распустившихся, зажигают и держат сверху большие гладкие камни, добываемые на острове Руг, с которых потом тщательно соскабливают копоть, приставшую в изобилии при сжигании этой массы. Все, что удается собрать, складывают в сосуд, а когда захотят употреблять, то немного смачивают копоть эту водой.
Обыкновенная смоковница (Ficus indica – «ауен») гораздо ниже упомянутых деревьев и имеет несравненно меньшую крепость; из корней ее, однако, выходят еще довольно хорошие топорища, всегда цельные, между тем как сделанные из ранее упомянутых драгоценных деревьев всегда состоят из двух кусков. В тот из двух кусков, который шире, хотя и короче, вставляется топор из острой раковины, к нему прикрепляют потом другой кусок, гораздо большей длины, из дерева сцеволы.
Мелкие плоды этой смоковницы пурпурного цвета едят иногда сырыми, а иногда пекут, завернув в свежие листья, между раскаленными камнями. Когда они обратятся в некоторый род мармелада, подбавляют кокосового молока и тодди. Луб ее употребляется для приманки рыбы на удочках. Из оскребков с внешней поверхности коры с примесью сока, истекающего из хлебного дерева, когда сделают на нем нарезки, составляют род цемента, который всегда имеется в челноках на случай течи.
Имя Федора Петровича Литке (1797—1882) по праву занимает почетное место в истории российского флота, российской науки и русской культуры. Он был знаменитым мореплавателем, адмиралом, крупным государственным деятелем, блестящим географом, основателем, организатором и многолетним руководителем Русского географического общества, президентом Российской Академии наук.Экспедиции Федора Петровича Литке обогатили отечественную и мировую науку исследованиями Новой Земли, Берингова моря, Камчатки, Каролинского и Марианского архипелагов, островов Бонин-Сима.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.
В историю познания, открытия человеком Земли трагические страницы в 1910-1912 годов вписала английская экспедиция к Южному полюсу под руководством капитана Роберта Скотта. Дневники полярного путешественника, его прощальные письма, обращенные к родным, друзьям, к английскому обществу, найденные на груди замерзшего исследователя, рассказывают не только о драматических событиях, но и о величии человеческого духа, о том, как люди открывали и покоряли Южный полюс, познавали Южный континент - Антарктиду.Иллюстрации и карты, воспроизведенные в издании, взяты из английского двухтомника, посвященного второй, последней экспедиции Роберта Скотта и его товарищей.
В своих документальных книгах авторы увлекательно рассказывают о подготовке и проведении полярных экспедиций и о покорении ими Северного и Южного полюсов.
Книга рассказывает об экспедиции к Южному полюсу знаменитого норвежского путешественника Руала Амундсена.В 1911 г. на покорение Южного полюса отправились две экспедиции: норвежская, под руководством Руала Амундсена, и английская, Роберта Скотта.Это состязание завершилось 17 декабря 1911 г. водружением на этой вожделенной географической точке норвежского флага.Покорение Южного полюса Земли завершило целую эпоху в истории географических открытий, которую нередко называют неповторимой героической эпохой полярных исследований.
Имя путешественника, полярного исследователя, общественного деятеля Фритьофа Нансена вошло в историю человечества. Знаменитый дрейф «Фрама» через Северный Ледовитый океан, санный поход к Северному полюсу были успешно осуществлены только благодаря оригинальности и ясности мышления исследователя и руководителя, продумавшего каждую деталь этих столь значимых для человечества и науки путешествий.Яркое, выразительное повествование Фритьофа Нансена читается легко, с интересом, ибо это рассказ о смелости, взаимной выручке людей, покоривших суровую природу Арктики.