Платонов тупик - [31]
Думал Платон — после этого облегчение наступит, а оно наоборот: такая тоска накатила, будто взял да и залез сам в вонючую трясину по самую шею, из которой вряд ли теперь удастся и выбраться. И он сразу потускнел, постарел, сник…
А Васька, узнав, что Платон встал на учет, недолго думая нашел ему оправдание и даже погордился в душе за своего дядю: «Значит, так надо: не торопясь, постепенно… Он должен легализоваться…» Это мудреное слово Васька знал из тех книжек про шпионов, которые читал еще в школе, и теперь удачно объяснил им Платоново поведение.
17
Еще до наступления заморозков поля в округе опустели начисто — все было собрано голодным людом до зернышка. Под снег ушли только дальние свекольные плантации: кормовая свекла тяжелая и для еды не очень пригодная, а подбиралось в первую очередь то, что нужнее: кукуруза, картофель, морковь. Но когда мороз сковал землю, а потом и снегом укрыл, дошла очередь и до этой свеклы. Голод научил людей использовать и ее: свеклу терли, промывали в чистой воде, отжимали, мешали с кукурузной или иной мукой, пекли лепешки, а воду, в которой мыли тертую свеклу, выпаривали на сковороде, пока на ней не оставалась бурая густая жижа — сладкая с небольшой горчинкой патока.
Иван с Платоном почти каждый день ходили на промысел — рыскали по полям, собирали, что могли. Часто прихватывали и Ваську. Собрались с тачкой на Путиловский завод за ступой — дали знать и ему, прислали Гришку: если хочет, пусть, мол, пораньше приходит. Как же не хотеть? Без своей ступы просто беда. Поехал Васька с дядьями, нашли на заводском дворе в куче металлических отбросов две заготовки для снарядов, привезли. Теперь Ваське благодать — есть своя ступа! Правда, толкач плохой, легкий. Сделал его Васька сам, приспособил сломанный держак от лопаты — обрезал на нужную длину, а самый торец подковал — прибил металлическую пластинку. Толкут они теперь кукурузу все напеременку, добывают себе пищу.
За свеклой идут Иван с Платоном — тоже берут Ваську с собой. Вчера пришла сама бабушка — проведать, а заодно и оповестить:
— Мужики наши собираются завтра кудась за бураком. Вроде сахарный бурак Иван где-то надыбал аж под Скотоватой. Дак ты, внучек, не поленись, пойди с ними. Сколько принесешь, столько и принесешь, патоки напарите — чайку попьете. А он, этот бурак, и вправду сахарный. На вид маленький, белый, хвосты длинные, вроде морковки, даже и не похож на наш, на борщевой, сладкий. Вчера Иван принес, натерли — совсем другое дело, с кормовым не сравнишь. Сходи, внучек, не поленись.
— Пойду! — охотно согласился Васька: с дядьями, а особенно с Платоном, он куда хочешь пойдет. Да и промысел этот Васька уже не считал грабежом — голод заставил думать по-иному.
— И я пойду, — подал голос Алешка.
— Замерзнешь, — сказала бабушка.
— Не, я уж ходил.
— Ну, как знаете…
— Мне бы самой пойти, — раздумчиво проговорила мать. — Да больно далеко. Если б это за кукурузой — пошла, а за свеклой… Сладкое я не люблю.
— Любишь не любишь, а без сладкого тоже нельзя. Как и без соли, — возразила бабушка.
— Соли принесли, сходили в Артемовск, хватит надолго.
— Берегите. Потому как с солью не так просто стало, — посоветовала бабушка. — За соль можно будет и хлебушка выменять, и одежонку. Соль береги!
Мать пригласила бабушку к столу — чаю попить.
— Не, не буду. Я сыта.
— Попробуй нашего, — уговаривала мать.
— Да такой же? Ветками вишневыми завариваете?
— Когда вишневыми, когда смородинными — тоже вкусно пахнут.
— О, смородинного ишо не пробовала. Налей, — и она подвинулась вместе с табуреткой ближе к столу.
Утром, скрутив мешки трубочкой и сунув их под мышки, вскинув лопату на плечо, Васька с Алешкой подались в поле. Выйдя за мосток и поднявшись на бугор, ребята увидели вдали две согбенные фигуры. По походке узнали своих дядьев, заспешили им наперерез. Иван увидел Алешку, пошутил:
— Сладкое, видать, любишь? За кормовым бураком не ходил, а за сахарным пошел!
Алешка смущенно улыбнулся, пристроился в хвост колонны. Впереди Иван, за ним Платон, потом Васька и последним — Алешка. Так и пошагали гуськом по снежной равнине, угнув головы от встречного ветра. Время от времени Платон оглядывался на ребят, спрашивал:
— Не замерзли? Не устали?
Иван тоже оглядывался, поторапливал:
— Пошли, пошли! На ходу не замерзнешь… Да и мороз сегодня мягкий. Ветер, правда… Пошли быстрее, а то придем к шапочному разбору. Народу видите сколько?
Народу и правда в поле было много — парами, одиночками, группами по три — пять человек, шли в одну сторону, в другую, шли наперерез. Горожане двинулись в дальние деревни, понесли на обмен свое барахло: одежду, обувь, драгоценности, у кого они были и у кого еще уцелели. Хотя и одежда, и обувь, и драгоценности — все обесценилось и основным мерилом стоимости теперь стал кусок хлеба, стакан зерна…
На перекрестке наторенных полевых дорог они наткнулись на сидящего старика, — он сидел на узле каких-то вещей, склонив голову почти до колен. Руки в рабочих парусиновых рукавицах были сложены крест-накрест на груди. Он сидел спиной к ветру, и, видать, сидел уже долго, так как с наветренной стороны весь был побелен снегом, а внизу у ног образовался сугробик.
Повесть про обыкновенного мальчишку — Мишку Ковалева, который живет и учится в рабочем поселке в трудные послевоенные годы; о становлении характера и поисках своего места в жизни, о рождении рабочего человека.
Колосов Михаил Макарович родился в 1923 году в городе Авдеевке Донецкой области. Здесь же окончил десятилетку, работал на железнодорожной станции, рабочим на кирпичном заводе.Во время Великой Отечественной войны Михаил Колосов служил в действующей армии рядовым автоматчиком, командиром отделения, комсоргом батальона. Был дважды ранен.Первый рассказ М. Колосова «К труду» был опубликован в районной газете в 1947 году. С 1950 года его рассказы «Голуби», «Лыско», «За хлебом» и другие печатаются в альманахе «Дружба» (Лендетгиз)
Это — повесть о становлении солдата, о том, как из простого донбасского паренька Василия Гурина, почти два года находившегося на территории, оккупированной гитлеровцами, в ходе сражений Великой Отечественной войны выковывается настоящий советский воин — смелый, душевный, самоотверженный.От порога родного дома до самого фашистского логова, Берлина, — таков путь Василия Гурина, рядового пехоты, затем курсанта и старшего сержанта, комсорга батальона.
Карп - простой путейный бригадир из степного посёлка. Он отличный работник, больше всего любит строить что-нибудь у себя на подворье и сало со шкуркой. В забавных и жизненных очерках описана его бурная деятельность, которая доставляет немало хлопот близким.
В книгу Михаила Колосова вошли повести и рассказы о жизни и делах людей рабочего поселка в Донбассе. Писатель в своих произведениях исследует глубинные пласты народной жизни, поднимает важные проблемы современности.
Основная тематика новых рассказов Михаила Колосова — обличение и осмеяние разного рода приспособленцев, хапуг, рвачей, халтурщиков и прихлебателей.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.