Плата за страх - [38]
Повесив трубку, Валерий Захарович нахмурился. Странно: эдакой колоде и удалось так охмурить начальника, что он решился на аморалку? Хотя это когда еще было. Он посмотрел в резюме. Сейчас ей 34. Тогда, значит, было около двадцати девяти. Да, иная за год-два способна растерять привлекательность. Бабий век короток. Недаром он сам предпочитал тех, кто не перевалил за тридцатник. Впрочем, это все лирика. Дыма без огня не бывает, и самое лучшее — поскорее от новенькой избавиться. Легче тратить по полдня на разжевывание того, что она схватывает за минуту, чем потом таскаться по судам или подставляться конкурентам. Но Воротников был слишком самолюбив, чтобы вдруг переменить уже оглашенное решение. Сейчас-то Панкратова явно никого уже не соблазнит. К тому же, если она такая интриганка, может, они не поладят с Колосковой? А если новенькая поможет ему избавиться от слишком настырной любовницы, то за одно это ее можно потерпеть пару месяцев.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Если слишком часто и слишком серьезно задумываться, то можно и свихнуться. Вот и Надежде Кузнецовой изредка казалось, что она то ли сбрендила, то ли живет в каком-то особом мире, принципиально отличающемся от мира, в котором обитает большинство ее знакомых. В их мире, например, в ходу поговорка: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным!»
Именно так, категорично: «ни одно» и «безнаказанным». Личный же опыт Нади этого не подтверждал. Напротив. Все хорошее, что ей доводилось сделать другим, рано или поздно оборачивалось пользой и для нее самой. Причем — обязательно.
Взять хотя бы ее работу — страхование. Каждый день в среднем она помогала обезопасить жизнь трем-четырем семьям. Конечно, такие кардинальные случаи, как с Ряжковым, редки. Обычно оформленный ею полис сам по себе защищал лишь от финансовых потерь при несчастьях. Но разве этого мало? Разве не добро любому — уверенность, что твои близкие защищены от нищеты? Добро. Чуть позже она получала благодарность в виде комиссионных. Но это не все. Кузнецова не раз убеждалась: где-то есть некие весы. Скопившись, ее забота о других возвращалась к ней дождем удач или попросту везением. Как же тут верить в «наказуемость» доброты?
Надежда и не верила. Ее и не наказывало.
Но, слыша, с какой убежденностью другие говорят о кошмарности их бытия, видя, как убедительно политики и журналисты твердят по телевизору о бесспорной тяжести «нашего времени», Кузнецова в глубине души начинала сомневаться в собственном умственном здоровье. Не могут же все вокруг быть не правы? Разве только она видит, что с утра ласково светит солнышко? Или не понимают, как им повезло и как опасно хаять это свое везение? Уныние — один из семи смертных грехов. Причем, как и все прочие грехи, он сам же за себя и карает. Но тогда выходило, что все ноющие — идиоты, а она одна умная. А этого быть не могло. С детства внушено: большинство — умнее. Получалось, надо считать, что вокруг умные люди ходят с постными физиономиями, а она, дура, улыбается, радуясь возможности жить. Тоже сомнительно.
Мелькало предположение, что остальные попросту врут. Греют руки или уходят от наказания, оправдываясь трудными временами. Может, есть непонятная ей мудрость в том, чтобы начинать каждый Божий день с недовольного брюзжания. Может, так легче пихаться в метро и пережить, если у других есть нечто тебе недоступное? Должен же быть хоть какой-то смысл в отвращении к жизни, в страхе делать добро. И она должна его понять. Ведь идти против большинства — тоже грех. Гордыней именуемый. Но соглашаться с окружающими, не веря в то, с чем соглашаешься, — противно. Спорить? Глупо: она не проповедник, никто ее на это не уполномочивал. Смириться, делая вид, что с окружающими все в порядке? Но фальшь при ее натуре — пытка.
Неизвестно, куда бы такие раздраи Кузнецову завели, но ей повезло познакомиться с Апээном. Тогда он еще назывался психологом. Она то рвалась говорить с ним каждый день часами, то бросала ходить к нему вовсе, а потом опять появлялась, влекомая инстинктом познания себя.
Однажды старикан встретил ее хитрющей ухмылкой:
— Садись к телевизору, девочка. Сейчас кино покажу. И если уж оно твою душу не успокоит, то тогда забудь ты меня, ради бога.
Ультиматум не слишком вдохновлял, но спорить не осмелилась. Фильм был документальный, черно-белый, снятый скрытой камерой, из тех, которыми в СССР учили очень узкий круг людей управлять широкими массами.
Сначала экспериментаторы объяснили семерым студентам:
— Сейчас мы вернем вас в коридор, а потом позовем и опять поставим перед вами вот эти две пирамидки. Видите: одна из них явно белая, а другая — черная. Но на вопрос: «Какого цвета пирамидки?» — вам надо отвечать, что они обе — черные. Все ясно?
Ясно ничего не было, но кто ж из самоуверенных молодых в этом признается. Выпустили семерых проинструктированных в коридор, перемешали там с толпой сверстников, но назад пригласили уже восьмерых. Посадили полукругом. Восьмого, который о договоренности ничего не знал, поместили последним.
Ставят перед ребятами на столик две пирамидки, белую и черную. Спрашивают, какого они цвета.
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В небольшом городке Владимирской области одно за другим происходят преступления, связанные с одним из крупнейших обувных предприятий страны. В подозрительной автокатастрофе погибает главный бухгалтер, происходит пожар на фабрике, прокурора Марию Шнейдер обнаруживают повешенной в собственном доме. Для расследования громких преступлений из Москвы вызывают группу полковника Реваева.
Сашка Шубин, простой парень из Донбасса, не отделял себя от своей страны. Родился в СССР, учился в школе, отслужил в армии… Когда советская Украина стала независимым государством, Александр не особо философствовал: вокруг по-прежнему была его страна и люди общей с ним судьбы… События 2014 года раскололи понятный ему мир, и в глубокую расщелину гражданского противостояния стало стремительно затягивать людей и территории. Александр, которого события на киевской площади Независимости застали командиром столичного спец подразделения МВД «Беркут», поставлен перед сложным выбором.
Следователь Лунин вновь получает дело, которое с полным основанием можно занести в категорию безнадежных. Успешный бизнесмен с женой и дочкой выехал на машине в длительное путешествие по стране. Остановились на пикник в живописном месте. На них напала группа неизвестных. Жена и дочь погибли, муж — в реанимации. Очнувшись, не мог сообщить ни одной подробности. Никаких следов, никаких улик… Кажущийся неповоротливым Лунин начинает поиски хоть каких зацепок, но каждая ниточка рвётся: возможные свидетели гибнут друг за другом.
Бывший офицер спецслужб Юрий Огнев догадывается, по чьей вине он стал заключенным и вынужден отбывать наказание. Он задумывает и осуществляет дерзкий побег из лагеря таким образом, чтобы никто не стал искать его. Он лелеет планы поквитаться с обидчиком. Пробираясь по заполярной тундре, Огнев натыкается на «эхо войны» — погибший советский самолет, так и не довезший до американцев золото в счет оплаты ленд-лиза. Он решает забрать золото и воспользоваться им для мести, ну и, конечно, чтобы жить дальше, как захочется, в свое удовольствие…