Плата за страх - [11]
Самые энергичные сослуживцы ушли сами. Добросовестных выжили прилипалы вроде Глебского. Но она держалась. Потому что забывать добро неправильно, а она почти всем, что было хорошего в ее жизни после института, обязана этой конторе. И она старалась ей помочь в трудные времена. Надеялась, что справедливость восторжествует и ей дадут помочь родному коллективу. Но работать в полную силу ей так и не позволили. Зато отблагодарили — увольнением «по собственному». Так сказать, «ушли по-хорошему».
Панкратова стряхнула оцепенение, уразумев, что Нина Некрасова о чем-то говорит, и спросила:
— Что? Извини, не расслышала.
— Я говорю: и куда ты теперь? — спросила, присев к ее столу и подперев щеку кулачком, знаменитая своей многодетностью Нина Семеновна Некрасова.
Первенца она родила больше двадцати лет назад, а последнему, четвертому, еще нет пяти, но выглядела Некрасова самое большее лет на 35. Впрочем, ее внешность зависела от ситуации. Если была возможность что-то выпросить, Нина Семеновна обувалась в стоптанные туфли, перекашивала юбку на мощных бедрах, стирала помаду и прилизывала волосы. Это ее мгновенно старило, превращая в плаксивую бабу-распустеху, которую ничто, кроме счастья ее детей, не интересует и которой гораздо проще помочь, чем объяснить, что зарплата зависит только от работы, но никак не от количества иждивенцев. Зато когда намечалась пирушка, Нина Семеновна впрыгивала в туфли на шпильках, приподнимала юбку, рисовала яркие губы, вспенивала прическу, и более заводной дамы, чем она, за столом и в танцах не было.
Многие сослуживцы Некрасову недолюбливали. За пятнадцать лет она сумела надоесть своей многодетностью, не столько рассказывая о чадах, как иные мамы, сколько чего-то требуя. Это раздражало тех, за чей счет мамашу одаряли. А вот Панкратову ссылки Нины Семеновны на свою многодетность не коробили. Она брала на себя львиную долю ее работы и даже делилась с нею премиями за сделки, к которым Некрасова отношения не имела. Понятно же: чтобы одной, без мужа, четверых детей обеспечить, крутиться приходится без роздыха. Тут грех не помочь.
Уже зная, чем обернулся для Панкратовой поход к начальнику, Некрасова смотрела на нее с волнением. Так наблюдают за ужасами, происходящими с другими, ощущая себя в полной безопасности. Но плескалась в зрачках Нины Семеновны и озабоченность.
— Работу-то где собираешься искать?
— Еще не знаю. — Тамара с удовольствием послала бы не ко времени любознательную сослуживицу подальше, но в силу врожденной вежливости не нашла сил на грубость. — Откуда мне знать, если я только что узнала?
— Ой, прости меня, — спохватилась Некрасова. — Тебя действительно ведь только что… Прости. Просто смотрю на тебя и думаю: а ведь я — следующая.
— Ничего, тебя-то Глебский ни за что в обиду не даст. — Панкратовой уже было неудобно за вспышку раздражения. Вымещать злость на невольных свидетелях неправильно. — Он без тебя, один, уже не начальник… Ладно, не пропаду. Найду что-нибудь.
— Конечно, найдешь. Тебе-то вообще устроиться не проблема, — приободрила ее Некрасова. — С такой-то фигурой! Тебя любой из бывших наших с удовольствием возьмет. Между прочим, недавно о тебе Гаврилов расспрашивал. Тебя тогда на месте не было. Он даже телефончик свой оставил. Хочешь, найду номерок? Эй! Что с тобой?
Панкратова смотрела прямо перед собой остановившимися глазами, с трудом одолевая подкатывающие слезы. Она ничего не понимала из того, что ей говорят. Тридцатичетырехлетнюю Тамару Владиславовну Панкратову придавила обрушившаяся на нее свобода. И сейчас ей казалось, что придавило ее — насмерть.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Будто рухнуло все, — жаловалась Тамара поздно вечером у себя на кухне Надежде Кузнецовой. — Ноги подгибаются, все валится из рук. Меня отшвырнули, как тряпку. На людях стыдно появиться и в зеркало противно смотреть. Какая же я никчемная, тупая дура!
Панкратова ожесточенно чиркала одноразовой зажигалкой. Длинная коричневая сигарета из красной пачки принесенных Надеждой «More» подпрыгивала в губах Тамары. Зажигалка высекала снопы искр, но огонька не рождала. Она отшвырнула пластмассовый цилиндрик, закрыла лицо руками и опять заплакала.
Кузнецова молча гладила ее по плечу, пережидая приступ истерики. Она едва привинтила провода, как телефоны в ее квартире затрезвонили, и плачущая Тамара попросила срочно прийти. Панкратова тоже была исключением, на которое не распространялись три пресловутых правила Надежды. Тамаре она и деньги занимала, и на помощь спешила когда и куда угодно. Подруги жили в одном дворе, через дом, и Кузнецовой пришлось сделать крюк, чтобы сбегать к киоскам возле метро «Южная». Она купила там сладкий рулет и «Мартини», чтобы отпраздновать перемены. Потому что переживаниям Тамары сочувствовала, но вот горем случившееся не считала. Понимала, как обидно и больно сейчас подруге. Унизительно знать, что ты не нужна, что без тебя обойдутся. Этот удар для любого вдвойне болезнен когда нанесен неожиданно и незаслуженно. Однако помогать и жалеть — не всегда одно и то же.
Дав Тамаре выплакаться, внимательно выслушав ее причитания, Надежда позвонила домой и сообщила на автоответчик для Олега, что находится у Панкратовой и что у той неприятности. Поэтому, мол, она задержится. Потом Кузнецова отвела Тамару в ванную, раздела, одолев слабое сопротивление, и держала под контрастным, то горячим, то холодным, душем до тех пор, пока к подруге не вернулась способность здраво соображать.
Маргарет «Сорока» Льюис начала делать записи в своем желтом блокноте в тот день, когда произошло кое-что, окончательно разрушившее ее семью. В ту ночь Эрин, ее сестра, сбежала из города, оставив Мэг на произвол судьбы. В ночь вечеринки у Брэндона Фиппа. Теперь каждый раз, проходя по коридорам школы, Сорока вынуждена терпеть издевательства одноклассников. Чувствуя себя изгоем, она вновь и вновь возвращается к своему блокноту и вымышленному месту, которое находится совсем рядом. Туда, где отец не обманывает ее, мать не пьет, а жизнь Мэг еще не уничтожена. Туда, где ей не пришлось бы придумывать план мести.
Первый день на работе всегда полон волнений. Амбициозный следователь Ольга Градова приступает к новому делу. И надо же такому случиться, что жертва — ее знакомый. Коллеги девушки считают, парень покончил с собой под воздействием наркотиков. Но она уверена: речь идет об убийстве. Окунувшись с головой в расследование, Ольга выходит на след бандитов. Но вопросов больше, чем ответов. Подозреваемых несколько, и у каждого есть мотив. Кто-то хочет получить выгоду от торговли наркотиками, кто-то — отомстить за давнее убийство криминального авторитета.
Как поведет себя человек в нестандартной ситуации? Простой вопрос, но ответа на него нет. Мысли и действия людей непредсказуемы, просчитать их до совершения преступления невозможно. Если не получается предотвратить, то необходимо вникнуть в уже совершенное преступление и по возможности помочь человеку в экстремальной ситуации. За сорок пять лет юридической практики у автора в памяти накопилось много историй, которыми он решил поделиться. Для широкого круга читателей.
Однажды Борис Павлович Бeлкин, 42-лeтний прeподаватeль философского факультета, возвращается в Санкт-Пeтeрбург из очередной выматывающей поездки за границу. И сразу после приземления самолета получает странный тeлeфонный звонок. Звонок этот нe только окунет Белкина в чужое прошлое, но сделает его на время детективом, от которого вечно ускользает разгадка. Тонкая, философская и метафоричная проза о врeмeни, памяти, любви и о том, как все это замысловато пeрeплeтаeтся, нe оставляя никаких следов, кроме днeвниковых записей, которые никто нe можeт прочесть.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В небольшом городке Владимирской области одно за другим происходят преступления, связанные с одним из крупнейших обувных предприятий страны. В подозрительной автокатастрофе погибает главный бухгалтер, происходит пожар на фабрике, прокурора Марию Шнейдер обнаруживают повешенной в собственном доме. Для расследования громких преступлений из Москвы вызывают группу полковника Реваева.
Сашка Шубин, простой парень из Донбасса, не отделял себя от своей страны. Родился в СССР, учился в школе, отслужил в армии… Когда советская Украина стала независимым государством, Александр не особо философствовал: вокруг по-прежнему была его страна и люди общей с ним судьбы… События 2014 года раскололи понятный ему мир, и в глубокую расщелину гражданского противостояния стало стремительно затягивать людей и территории. Александр, которого события на киевской площади Независимости застали командиром столичного спец подразделения МВД «Беркут», поставлен перед сложным выбором.
Следователь Лунин вновь получает дело, которое с полным основанием можно занести в категорию безнадежных. Успешный бизнесмен с женой и дочкой выехал на машине в длительное путешествие по стране. Остановились на пикник в живописном месте. На них напала группа неизвестных. Жена и дочь погибли, муж — в реанимации. Очнувшись, не мог сообщить ни одной подробности. Никаких следов, никаких улик… Кажущийся неповоротливым Лунин начинает поиски хоть каких зацепок, но каждая ниточка рвётся: возможные свидетели гибнут друг за другом.
Бывший офицер спецслужб Юрий Огнев догадывается, по чьей вине он стал заключенным и вынужден отбывать наказание. Он задумывает и осуществляет дерзкий побег из лагеря таким образом, чтобы никто не стал искать его. Он лелеет планы поквитаться с обидчиком. Пробираясь по заполярной тундре, Огнев натыкается на «эхо войны» — погибший советский самолет, так и не довезший до американцев золото в счет оплаты ленд-лиза. Он решает забрать золото и воспользоваться им для мести, ну и, конечно, чтобы жить дальше, как захочется, в свое удовольствие…