Плата Харону - [12]

— Не беспокойтесь, — сухо ответила она, обнаружив, что собеседник не разделяет ее иронии, — я сумею притвориться.

— Нужно сыграть неподдельное отчаяние, — напомнил ее супруг, — и постараться, чтобы тебе поверили, Лейла, иначе по городу поползут слухи.

— Вы так меня уговариваете, словно я отказываюсь вам помочь. По-моему, я сразу согласилась с твоей идеей, Сергей.

— Да, конечно. Но наш гость прав. Нужно все разыграть точно в соответствии с законами жанра.

— Необязательно рвать на себе волосы и кричать от отчаяния, — напомнил Дронго, — но желательно, чтобы никто не догадался об истинном состоянии вашего мужа.

— Я поняла.

— Дальше все будет зависеть от вас, — еще раз напомнил Дронго, — сообщение о смерти Сергея Леонидовича появится во всех газетах. Скромные похороны, полный отказ от всякого рода интервью и немедленный выезд в Англию к сыну. На все должно уйти не более двух-трех дней. Собственно, все эти дни я буду рядом с вами.

Она распахнула свои удивленные глаза:

— Вы будете жить на нашей даче?

— Нет, конечно. Появление незнакомого человека вызовет разного рода кривотолки. Просто я буду контролировать ситуацию, чтобы в случае необходимости вмешаться и предотвратить нежелательное для нас развитие дела.

Она кивнула. Он снова подумал, что она красивая и мужественная женщина, раз согласилась на такое нелегкое испытание.

— Надеюсь, вы договорились о способах связи друг с другом в ближайшие несколько месяцев?

Она взглянула на мужа. Тот явно смутился.

— У нас еще будет время об этом поговорить, — несколько раздраженно заметил супруг, снова доставая из кармана расческу.

Лейла Махмудовна встала.

— Я вам больше не нужна?

Дронго покачал головой. Блумберг вскочил.

— Позволь, я тебя провожу.

Она сухо кивнула Дронго на прощание и вышла из кабинета в сопровождении мужа.

Дронго на некоторое время снова остался один. Но вот скрипнула дверь, и в комнату вошла девушка в темном, обтягивающем фигуру коротком платье. Он невольно отметил ее красивую фигуру и длинные ноги. Тонкий, с чуть заметной горбинкой нос не портил лица, придавая ему строгость и элегантность. При правильных чертах лица обращали на себя внимание ее миндалевидные глаза.

Очевидно, кровь ее предков была смешана с кровью азиатской расы.

Она замерла у двери, демонстрируя вышколенность превосходного секретаря.

— Добрый день, Лариса, — поздоровался Дронго, вставая с кресла, — проходите, садитесь. Мне нужно с вами поговорить.

Она прошла к креслу, в котором только что сидела супруга банкира, и села, оказавшись напротив собеседника.

— Вы давно работаете с Сергеем Леонидовичем? — спросил Дронго.

— Не очень. Чуть больше года.

— Точнее?

— Года полтора.

— А где вы работали до этого? Она улыбнулась:

— Неужели вам это нужно, чтобы убить Сергея Леонидовича?

— Чтобы убить — не нужно, а чтобы скрыть следы — необходимо знать. Так где вы раньше работали?

— В разных фирмах, — неохотно сказала она, — но долго нигде не задерживалась. Везде считают, что молодая девушка должна еще и услаждать своих хозяев, а я так не считаю, вот и не приходилась ко двору.

— А здесь пришлись? — нужно было определенное усилие, чтобы не смотреть на ее красивые ноги.

— Пришлась, — с вызовом сказала она. — Сергей Леонидович очень порядочный и хороший человек.

— Это я знаю, — улыбнулся Дронго, — а что вы думаете о вашем вице-президенте?

— Скрытный, изворотливый и хитрый тип. Спит и видит, как стать президентом. Сегодня наконец сумеет потеснить Блумберга. Он ведь родственник премьер-министра. Разве вы не знаете?

— Не очень его любите. Вам трудно будет с ним работать.

— А я и не собираюсь, — пожала она плечами, — у него есть свой секретарь. Завтра я уволюсь, мне такого добра не нужно.

— И куда вы пойдете?

— Найду работу, — улыбнулась она, — сейчас это не такая проблема. Да и Сергей Леонидович меня неплохо обеспечил, перевел на мое имя некоторую сумму в немецкий банк. Значит, с голоду не умру.

— Вчера вы были вместе с ним, помогали убирать его личные вещи. Когда он вам рассказал о своем решении исчезнуть?

— Почти два месяца назад. Его так донимают этими проверками, звонками.

Он сам говорил, что нужно быстрее сворачивать дела, пока еще живой.

— Получается, что он вам заплатил за молчание.

— Хотите сделать из меня дешевку? — вспыхнула она.

— Нет. Просто считаю, что он поступил правильно. И вы тоже все делаете верно. Вам нельзя оставаться в банке ни при каких обстоятельствах.

Она помолчала. Потом спросила у Дронго:

— Вы думаете, все пройдет благополучно?

— Надеюсь, — ответил он, — хотя сама задумка Сергея Леонидовича на грани фола. Это очень рискованно — умирать таким образом. Ему потом будет трудно доказать, что на самом Деле он жив. Да и прокуратура, которая будет вести следствие по факту убийства банкира, может придраться ко всякого рода мелочам.

— Не может, — возразила Лариса, — прокурор нашего района — купленный человек. Он получает из банка очень неплохие деньги.

— Во-первых, дача находится не в вашем районе, — терпеливо объяснил Дронго, — здесь другая прокуратура. Убийства расследуются не по месту жительства убитых, а по месту совершения преступления или обнаружения тела пострадавшего. Во-вторых, прокуратуру всегда интересует: кто убил, зачем убил, как убил, мотивы преступления и тому подобная ерунда. Сама жертва, вернее, ее труп, интересует их меньше всего. Если мы получим акт экспертизы о смерти Блумберга, ни одному эксперту не придет в голову проверять еще раз труп самого банкира. Убитым интересуются только по самому факту преступления. А что делать с его телом — волнует лишь родственников и близких друзей.