Пластмассовая магия - [2]
От этой мысли ее бросило в дрожь. Складывание стояло в ее списке под пятым номером, после него нашлось место лишь Огненной магии. Огненная стихия была слишком мудреной – поэтому Алви побаивалась ее.
– Мне хотелось бы избежать этого.
Алви поправила сползавшие с носа очки и рассеянно потерла ухо. Она носила настолько тяжелую оправу, что уже к полудню у Алви начинали болеть уши.
– Это вовсе не удивительно, – согласился мг. Джефферсон и даже немного улыбнулся.
Сам он был Плавильщиком, тем, кто владел магией Металлических Сплавов. Третий номер в списке Алви.
– Что ж, с удовольствием сообщаю, что совет директоров рассмотрел ваше заявление и утвердил его. Вы также указали, что готовы продолжить обучение даже за границей…
По телу Алви пробежали мурашки. За границей? Неужели ее в самом деле пошлют за границу?
– Я… д-да, сэр.
– В таком случае вот вам еще одна хорошая новость. Вы ведь знаете, что в Англии находится, так сказать, родная сестра нашей школы – школа Таджис-Прафф для одаренных детей магов?
Алви кивнула, отчего ее очки снова съехали на кончик носа.
– Мы узнали, что племянник основателя этой школы недавно выпустил своего подмастерья. Он согласился принять на обучение вас. Его зовут маг Мэрион Прафф.
У Алви от удивления отвисла челюсть.
– Тот самый маг Мэрион Прафф? Создатель Изображариума?
– Да, это он.
Алви едва усидела на стуле. Сильное волнение, словно вода, обрушилось на нее. Мг. Мэрион Прафф был одним из самых известных и уважаемых Полиформовщиков в мире. Он был постоянным автором в «Передовой технологии» и «Магии сегодня» – двух журналах, на которые всегда подписывался ее отец.
– Мисс Брехенмахер?
Алви очнулась:
– Это… это фантастика. Замечательно. Я не… Я и представить себе не могла ничего лучше.
Мг. Джефферсон улыбнулся.
– Вот и прекрасно. Мы для вас все уже распланировали, – он отыскал под бумагами толстый конверт, на котором небрежным почерком было написано имя Алви.
Дрожащими руками она взяла конверт. Ее диплом, перечень знаний и навыков, которыми она должна овладеть за время стажировки, и разрешение на переход через зеркало в Довер, что в штате Делавэр.
– Довер? – воскликнула она.
– Если маршрут вас устроит, мы сможем в любой час приобрести вам пропуск, – мг. Джефферсон скрестил пальцы рук. – Выехать нужно через три дня. Из Довера вы через зеркало переправитесь в Германию, в Гамбург, оттуда на судне доберетесь до Англии и на поезде прибудете в Лондон. Прошу извинить нас за то, что предлагаем вам такой окольный путь, но вы ведь сами знаете, как Великобритания относится к привычному транспорту магов, а во Франции требуется специальный паспорт. Если заказать необходимые документы прямо сегодня, то получить их можно в лучшем случае к Рождеству, да и то если повезет.
Алви кивнула. Великобритания славилась строгими законами о перемещениях магов. Путешествовать при помощи зеркал имели право только Осветители, Стеклянные маги. Алви прекрасно понимала причину такого запрета: переходящий через зеркало может застрять в поцарапанном или надтреснутом стекле, и участь его трудно предвидеть. Но если бы американцы боялись рисковать, Запад так и остался бы незаселенным.
По крайней мере, такой маршрут позволял ей хотя бы мельком посмотреть Германию. Она была на родине родителей три года назад, когда ей было семнадцать.
– Спасибо, маг Джефферсон, – сказала она, сжимая конверт в руках. – От всего сердца. Сбылась моя мечта.
Его усы улыбнулись.
– Рад слышать это, – он протянул руку, и Алви твердо пожала ее, как всегда делал ее pater. – Когда окажетесь на месте, пришлите телеграмму, чтобы мы точно знали, что с вами все в порядке. Мы будем следить за вашими успехами, мисс Брехенмахер. Постарайтесь стать поводом для нашей гордости.
– Mater![2] – крикнула Алви, захлопнув за собой входную дверь их скромного семейного жилища. – Mater, меня приняли!
Мать Алви – женщина с собранными в хвост курчавыми темными локонами – тут же выглянула из кухни.
– Полиформовка? – Сильный немецкий акцент делал ее речь немного непонятной, но придавал ей особое очарование. Алви даже не приходилось пытаться изобразить этот акцент – он постоянно звучал рядом с нею, пока она росла. Но, в отличие от матери, Алви родилась в Огайо и после многих лет обучения в различных местных школах, она говорила точно так же, как и любой другой американец со Среднего Запада.
Алви, чуть не запутавшись в собственных ногах, сбросила на ходу туфли, подбежала к матери и схватила ее за руки.
– Я буду учиться у мага Мэриона Праффа!
– У кого?
Алви вскинула голову и поправила сползавшие с носа очки.
– Изобретателя Изображариума! Племянника Таджис-Праффа!
Улыбка исчезла с лица матери.
– Du gehst nach England? – спросила она по-немецки. Это означало: «Ты уезжаешь в Англию?»
Алви усмехнулась:
– Порадуйся за меня, mater. По дороге я даже успею заглянуть в Гамбург. Я уверена, что меня отпустят на Рождество. Мы добудем новое переговорное зеркало и каждую неделю будем разговаривать.
Мать вздохнула, но снова улыбнулась.
– Алви, я знала, что у тебя все получится. Мы ведь переехали сюда именно для того, чтобы достичь целей, к которым стремимся. Твой pater уже скоро придет. Он будет счастлив, когда услышит эту новость.
