Пластичность мозга - [49]

Как мы знаем из работ Мерцениха, допамин также принимает участие в процессе пластических изменений. Тот же самый выброс допамина укрепляет нейронные связи, отвечающие за поведение, ведущее к достижению цели. (Когда Мерцених использовал электрод для стимуляции системы вознаграждения животного в момент воспроизведения какого-либо звука, выделение допамина стимулировало пластическое изменение, заключающееся в увеличении репрезентации этого звука на слуховой карте животного.) В случае использования порнографических материалов в момент сексуального возбуждения также происходит выделение допамина, поначалу повышающее сексуальное влечение у представителей обоих полов, усиливающее оргазм и активирующее центры удовольствия мозга.

Однако на этом формирование зависимости не заканчивается. Эрик Нестлер из Техасского университета показал, как зависимость приводит к устойчивым изменениям в мозге животных. Однократная доза многих вызывающих привыкание лекарственных препаратов[64] стимулирует выделение белка под названием дельта-FosB, аккумулирующегося в нейронах. При каждом приеме препарата-наркотика белок дельта-FosB накапливается все в больших количествах, что, в конечном счете, приводит к генетическому переключению: одни гены активируются, а другие отключаются. Это переключение (если оно все-таки произошло) и обусловливает изменения, которые сохраняются длительное время после завершения приема препарата-наркотика, причиняя непоправимый вред допаминовой системе мозга и значительно повышая предрасположенность животного к зависимости.

Различные виды ненаркотической зависимости, такие как зависимость от бега или употребления напитков, содержащих сахарозу, — также ведут к накоплению дельта-FosB и тем же самым устойчивым изменениям в допаминовой системе.

Зависимость от порно

Создатели и распространители порнографии обещают здоровое удовольствие и освобождение от сексуального напряжения, однако на деле они создают у людей зависимость. А ее сопровождает привыкание и постепенное снижение уровня получаемого удовольствия. Как это ни парадоксально, пациентам-мужчинам, с которыми я работал, нередко остро не хватало порнографии, но она им не нравилась.

Принято считать, что зависимый человек все время возвращается к своему пристрастию, потому что ему нравится то удовольствие, которое оно дает, и не нравится дискомфорт от его отмены. Однако зависимые люди принимают наркотики даже при отсутствии перспективы наслаждения: когда знают, что имеющейся дозы недостаточно для того, чтобы «забалдеть», и что они начнут желать большего еще до того, как ее действие закончится. Желание и пристрастие — это две разные вещи.

Зависимый человек испытывает пристрастие к чему-либо потому, что его пластичный мозг становится зависимым от конкретного вещества или переживания. По мере развития привыкания[65] зависимому человеку для получения удовольствия требуется все больше и больше вещества или порнографии.

Порнография вызывает скорее возбуждение, чем удовлетворение, потому что в нашем мозге существует две раздельные системы удовольствия: одна из них определяет возбуждающее удовольствие, а другая — удовлетворяющее удовольствие. Первая система сродни «чувству аппетита» — удовольствию, которое мы получаем, воображая вкусную еду, секс или нечто другое, что желаем. Здесь нейрохимия ориентирована, главным образом, на допамин, что приводит к повышению уровня нашего напряжения.

Вторая система относится к удовлетворению, или конечному удовольствию[66], которое возникает, когда мы реально занимаемся сексом или съедаем еду, и имеет успокаивающий характер. Нейрохимия этой системы основывается на выработке эндорфинов, которые родственны опиатам и вызывают у нас чувство спокойного, эйфорического блаженства.

Порнография, предлагающая целую галерею сексуальных объектов, «вызывает аппетит» — повышенную активность первой системы. В мозге людей, просматривающих порнографию, формируются новые карты, основанные на тех фотографиях и видеоматериалах, которые они видят. Поскольку наш мозг действует по принципу «не использовать — значит потерять», в случае развития какой-либо области карты мы стремимся сохранять ее в активированном состоянии. Наши чувства нуждаются в стимулировании точно так же, как наши мышцы требуют движения, когда мы сидим весь день.

Мужчины, сидящие за своими компьютерами и рассматривающие порнографию, очень похожи на крыс из клеток Национального института здоровья, нажимающих на планку для получения инъекции допамина или его заменителя. Не осознавая того, они участвуют в сеансах порнографического обучения, отвечающих всем условиям, необходимым для пластического изменения карт мозга. Если вспомнить, что одновременно активирующиеся нейроны связываются друг с другом, то эти мужчины затрачивают огромное количество времени на «монтирование» порнографических образов в центры удовольствия своего мозга, делая это с затаенным вниманием, необходимым для пластических изменений. Они представляют эти образы, находясь вдали от компьютера или занимаясь сексом со своими подругами, и тем самым подкрепляют их. Каждый раз, когда они чувствуют сексуальное возбуждение и испытывают оргазм во время мастурбации, «выделение допамина» усиливает связи, возникающие в мозге во время этих сеансов. Вознаграждение не только способствует формированию определенного поведения; оно влечет за собой отсутствие смущения, испытываемого при покупке порнопродукции в магазине. Это поведение не предполагает никакого «наказания» — только вознаграждение.