Планзейгер. Хроника Знаменска - [3]

— Спокойно, Василий, — веско произнес Семендяев. — Ты у меня, честно говоря, на данный момент лучший. Дисциплинированный. На улице жара, а ты при галстуке, аж в пот бросает, когда на тебя посмотришь. Но это не главное, главное, что ты, Василий, грамотный, не чета этим обалдуям операм, которые, будучи на задании, нахрюкались до потери пульса, так что до сих пор ничего толком вспомнить не могут.

— Так они живы? — уточнил Черемушкин.

— Живы, живы, — ответил Семендяев. — Теперь что касаемо твоей кандидатуры, которую предложил я. Были сомневающиеся — дескать, паренек, то есть ты, не атлет, мало ли что, вдруг бандит с ножом. На что я ответил, что лейтенант Черемушкин в ладах с самбо, а главное, что у человека красный университетский диплом, зоркий взгляд и мертвая хватка. Ну и ещё такая мелочь: ты, Василий, одинок, так что шантажировать тебя будет нечем.

— Что мне нужно делать? — вздохнув, спросил Черемушкин.

— Вот это другой разговор, — сказал Семендяев. — Проще простого: нужно забрать сумку и узнать, где живет Валет. Пиши адрес…

Глава 3. Что-нибудь ищешь?

Следующим утром около десяти часов к известному нам объекту в Цнинском лесу подкатили две черные Волги, при виде которых прячущийся под навесом охранник вытянулся в струнку и отдал честь.

Из задней Волги вышли: солидный генерал Семендяев в сером костюме, следом за ним одетый в ковбойку с коротким рукавом и синие джинсы Черемушкин, а также… экипированный рюкзачком и фотоаппаратом белобрысый Дергунов в шортах и расстегнутой ветровке. Охранник его узнал, прищурился, спросил:

— Ворота открывать?

При этом покосился на переднюю Волгу, за лобовым стеклом которой проглядывала толстощекая репа командира войсковой части Приходько, той самой части, которая в числе прочих задач имела задачу охранять Объект Зэт.

— Впустишь этих ребят, — строго сказал Семендяев. — Потом ворота закроешь. Если что, приказ ли по рации, устная просьба выпустить, выстрелы из табельного оружия, срочно выпустишь, когда бы это ни было: днем или ночью, в любое время суток. Срочно, понял? Ибо промедление может быть смерти подобно.

— Есть впустить и выпустить, — рявкнул охранник и пошагал к воротам.

Пропуская парней сквозь узенькую щель в воротах, он спросил у Черемушкина: «Это что за дедок?», — на что получил короткий ответ: «Генерал ФСБ»…

Тут надобно внести ясность. Василий Артемьевич Черемушкин работает в Тамбовском отделении недавно созданного Комитета Хронопоиска, о котором практически никто не знает, поскольку знать не должен. Черемушкин — человек молодой, не обремененный семьей, воспитанник Детдома, а потом Суворовского училища, что на улице Енисейской в Москве. Далее Военный Университет МО, который Черемушкин закончил с красным дипломом.

Начальником Тамбовского отделения, а лучше сказать отдела, поскольку людей там кот наплакал, является опальный генерал ФСБ Сергей Сергеевич Семендяев, тот самый Семендяев, который в свое время активно поддержал ГКЧП, за что и попал в опалу, но поскольку в работе он был зверь и мало кто мог с ним тягаться в интуиции и образованности, то его попросту сослали из столицы в Тамбов с потерей московского жилья и прописки.

Комитету вменена обязанность раскрытия дел эзотерического плана, то есть всего того, от чего активно открещивается наука и от чего явственно попахивает чертовщинкой, где легко запутаться и вляпаться в нехорошее, но так же легко оправдать свою бестолковость и нерадивость той же самой непредсказуемой инфернальностью. Название Хронопоиск было придумано Директором ФСБ, большим любителем Лема и Стругацких, и поначалу носило временный характер, ибо хронопоиск подразумевает наличие машины времени, а какая к свиньям машина времени может быть у маленькой силовой структуры, но потом прижилось и теперь даже казалось симпатичным…

Итак, два наших героя очутились на охраняемой территории Объекта Зэт, и что же они увидели? Да ничего особенного. Узкая бетонка, окаймлённая буйным кустарником и редкими проплешинами опушек, уходящий вдаль смешанный лес с преобладанием сосны и дуба, никакого тебе города, никаких людей, машин, только зудение далеких пока комаров, которые скоро дадут жару. Друзья переглянулись, в тот же миг белое раскаленное солнце закрыла невесть откуда взявшаяся черная туча. Закрыла, и вдруг странно, по-птичьи, метнувшись в сторону, исчезла. Тут и звуки как по команде раздались, те самые звуки, которые положены городишке с малым населением и скудным транспортом, и в раскаленном задрожавшем воздухе проявились контуры невразумительных строений, а через секунду-другую строения эти обрели каменную мощь и привычную кособокость, обшарпанность, облупленность. А когда из-за угла, вопя, выскочил сопливый дочерна загорелый пацаненок в выцветших трусах, тут уж совсем от сердца отлегло.

Вот он, реальный зримый Объект, который можно потрогать руками и пощелкать на пленку, вот они домишки, родимые четырех- и пятиэтажки с ароматом пакетных супов из окон, вот тебе и музычка на всю катушку, неважно, что на одной ноте, главное, чтобы молотом по темечку… Пацаненок вдруг с размаху врезался в невидимое препятствие, отлетел от него, но не упал, удержался на своих толстых кривых ножках, после чего, обиженно ревя и размазывая по тугим щекам слезы, поскакал к дому, за угол.