Планировщик задач - [151]

– Если да кабы – это одно, но если будут по одному с города выпускать и проверять как следует, маскируйся, не маскируйся, всё равно повесят, – подытожил Стив и через секунду добавил: – Если конечно не замаскируешься, как та тётушка-дедушка: хрен знает, что, – и засмеялся, – Интересно, где, то чудо лазит.

– А ты видел, как он в бабу замаскировался – прямо шпионский прохфессор, если бы та бабёнка, мне под пиво попалась, ты только прикинь, – толкнул Стива вбок Марк и рассмешил всю команду; на что Джина ему сказала, что думает бог знает о чём, только не о том чём надо.

Джек поддержал Марка и сказал, что тут о чём хоть не думай, если поймают, то пиками заколют однозначно или порубают мечами – без суда и следствия, а то что боевой дух в их подразделении остался непоколебим так это только им плюс.

Но реальность происходящих событий понемногу откладывала груз на их души и картина «Войско перед боем» – заставила каждого из команды призадуматься о происходящем; Шарик как всегда был по делам и спросить, что делать дальше было не у кого.

Бригады Василия начали разбивать шатры и разводить костры для приготовления пищи, И сразу стало понятно, что они здесь надолго и всерьёз.

После долгих и нудных, поисков Миклована, Мирон нашёл его в погребе, где он вместе с Вероникой сидел в полной темноте, Подвал по приказу императора был забит едой и вином, а также сюда были снесены все сундуки с золотом и другими драгоценностями; Миклован Передириевич натянул на себя дырявый мешок и подпоясался верёвкой – рыжие волосы помазал сажей.

– Миклуха, а что ты тут делаешь?

– Закрывай, Мирон, закрывай быстрей двери.

Сейчас этот император вызывал весьма жалкое чувство, и Мирону очень хотелось, чтобы он здесь и остался: до конца своих дней, но Передириевич был ключевой фигурой, и до всего этого, ещё и оставался действующим императором.

– Миклуха вылазь с погреба, дело есть.

– Какое ещё дело? Скажите им что я бедный и золота у меня нет.

После этих слов, до Мирона, однозначно дошла вся озабоченность этой личности, и в ответ он только звонко рассмеялся.

– А помнишь сколько раз, я тебе говорил, нечего понты колотить, нечего?! – ткнул он его пальцем в голову, – Ну и чудо ты!.. – не мог остановиться Твердохлебов, – Сплавят всё твоё золото в слитки, а тебя скормят твоим окуням, – глумился он над Миклованом, и тот зарыдал как маленький ребёнок.

Вероника сидела рядом с императором на сундуке золота, и ничего не могла понять, что на самом деле происходит.

Степан стоял рядом, с масляным фонарём и тоже умирал со смеху, Миклован совсем раскис, и Мирон решил больше его не трогать, и ему стало даже его немного жаль, ведь он был тем самым, что сделал из него сам Твердохлебов: за многие годы сотрудничества; хотя гнилые гены императора играли, тоже не последнюю роль.

– Миклуха, я пошутил, давай выходи, они пришли не за твоим золотом.

Но Миклован не верил ни одному слову и на отрез отказался покидать погреб, тогда Мирон дал ему рисунки, которые передал гонец:

– Вот они пришли за кем, а ты им на хрен не нужен.

Передириевич взял пачку портретов с рук Твердохлебова и начал один за другим их просматривать, Вероника искоса пялилась на незнакомые лица подразделения, и вдруг перед ней показался портрет Сильвера, «И Джек здесь, Значит помощь не за горами», – подумала она и рисунок придал уверенности в её спасении, Она сразу накинулась на всю ту еду, которой Миклован набил погреб, и от которой она сначала отказывалась: ввиду её протеста, против таких условий содержания заложников.

– Аппетит появился? Ешь! Ешь! До тебя очередь ещё дойдёт, – кинул ей Твердохлебов.

– Непонятно, а кто это, и зачем?.. – не мог врубиться император, – И к какому делу, здесь дворовая собака?

– Вылазь! Вылазь, поговорим в нормальных условиях.

Миклован перестал плакать, и с огромным недоверием, что это пришли не за его золотом, всё-таки покинул погреб.

– Я так и знал, непрост этот парень, непрост, – разбирало Мирона смешанное чувство: радоваться или горевать, но по крайней мере он теперь знал, что надо делать, чтобы войско покинуло миклованскую империю.

– Если только в этом вопрос, отдадим и дело с концами! – воскликнул Миклован.

– Ух, какой же ты умный, только срать не просишься, Выдать, выдать. это уже дело времени: город в кольце, никуда они не денутся, – сказал Мирон в более приподнятом настроении, и был очень рад, что войско пришло не по его душу, «Отдадим демонов, и Вася отвалит, а там и порты откроют, Только вот что с плешивыми, даже и не знаю», – думал он закуривая сигарету.

– Интересно, чем они ему дорогу перешли, демонами называет, – размышлял в слух Степан.

– Да мало ли чего, Ходили наверно по большим дорогам и грабили, а потом ещё и убивали… Вот тебе и демоны! У них ведь как, если не такой как они, значит демон.

– Насчёт этого Мирон, ты прав: на все сто прав, слышь, Миклуха, что у вас за такой знаменитый кузнец Серкутан, говорят, даже с соседних империй люди к нему идут? – неожиданно вспомнил Степан, тот разговор у ворот.

– Не знаю такого.

– Припомни, припомни! Может и забыл.

– Ты думаешь, что я дам ковать золотые подковы кому-либо?! Я знаю всех кузнецов за тысячу километров! Нет здесь такого.