Планировщик задач - [149]

– Ладно, идём послушаем, может и вправду, что важное, – сказал Мирон и закуривая направился в сторону толпы.

На возвышенности стоял плюгавенький дядечка лет под пятьдесят, Его цветастая, красная рубаха, подпоясанная чёрной тесьмой – была вся в латках; такой же штопаный, безрукавный жилет с овечьей шкуры, но новые салиннки – гармонично вписывали его в местный колорит арианской трущобы, Единственное что отличало мужичка с толпы, так это его большие и умные глаза, и то что говорил он очень складно:

– Товарищи! Сколько можно терпеть этого узурпатора, который наживается за нас с вами счёт; объедает наших детей и не даёт развиваться цивилизованному обществу?!

Железо, камень – точит время

Вода и ветер – ест века

Для слова нет такого бремя,

И нет хозяина, царька

Летит по ветру наше слово,

Живёт в сердцах и на камнях;

Оно вкусней любого плова,

И горче грязи на корнях

Оно обнимет и полюбит,

Ударит, плюнет и убьёт;

Как мама нежно приголубит

И зверем злостным разорвёт

И мы сами – из слов созданья:

С того что мыслим, говорим

А речь, как дар, как наказанье:

Как лицемерный зверя грим[35]

Мирон даже и не догадывался, что те выступающие что они видели раньше, и ещё сто точно таких же ораторов, говорили одно и тоже: синхронно буква в букву, с этим человеком, Сначала Твердохлебов не мог врубиться в чем речь, он внимательно вслушивался в каждое слово, и его подсознание не давало в полной мере оценить обстановку; мозг воспринимал это не больше не меньше как бред сивой кобылы, с твёрдой уверенностью что местные быкобараны, как он их прозвал, ни на что не способны, но после слов выступающего: «А гляньте, как он одевается, словно ёлка под новый год – все эти золотые украшение могли бы прокормить наш город целую неделю или даже больше», – он сразу понял, о ком идёт разговор, и рассмеявшись похлопал Степана по плечу:

– Ты гляди, на нашего Миклуху бочку катит, – и тут же сделался очень серьёзным, – А я его предупреждал, что до хорошего эти понты не доведут! – и подумал, что если в Надане вспыхнет заварушка с переделом власти, то они уже точно окажутся в полной жопе, и отсиживаться будет негде.

Народ ретиво поддерживал оратора и слышались выкрики:

– Долой узурпатора!

– Сколько можно сидеть на наших шеях?!

– Раздать всё золото народу! – выкрикнул выступающий с импровизированной трибуны, и вытянул сжатую в кулак руку, вперёд: вверх.

Эта последняя фраза «Раздать всё золото народу», особенно понравилась жителям Надана, и эйфорически настроенная толпа, тут же начала свистеть и подкидывать вверх шапки, а бородач сделав акцент на имеющихся ценностях императора, продолжал привлекать своим выступлением всё больше и больше слушающих:

– Всё в наших руках, и если мы сами не наладим свою жизнь то никто за нас это не сделает, И золотые деньги, где они?! Ведь должны ходить наряду с бумажными, – разжигал страсти плешивый.

Далее впервые прозвучали два незнакомых слова «Выборы» и «Демократия», которые раньше здесь никто не слышал, и не знал, что они означают, да и не только в этом городе, но и для всей планеты в целом они было за диковинку, И тут уже толпа начала скандировать: Даёшь выборы! – при этом ещё не совсем понимая, что означает новоиспечённая процедура, под таким странным названием; а из слова «Демократия», сразу получилась поговорка «Демократия – мать порядка», которая ветром разлетелась по городу, и передавалась из уст в уста, как какой заговор, от зубной боли.

– Так, надо быстро Миклухе сказать, чтобы войско поднимал, а то будем мы с тобой Степа отсиживаться где-нибудь в лесу, – встревоженно произнёс Мирон и быстрым шагом направился в Панифекс.

Новость о том, что кто-то, вроде бы, собирается раздавать золото в один миг облетела весь город, и людей на улице стало ещё больше чем было на вчерашней ярмарке, Джек с Марком не спеша шли, уже по переполненным улицам, и останавливаясь возле каждого выступающего, разыгрывали небольшой спектакль: полностью поддерживая плешивого, и ещё больше разжигали страсти среди местного населениям; а Ломоносов так тот собрал вокруг себя около трёхсот человек – разъяснял суть бытия с религиозной точки зрения: на пагубное действие материальных вещей, а особенно золота и драгоценных камней, на духовное начало.

Пропаганда среди широких масс населения, имела безусловный успех, с одной стороны, что могло сделать безоружное населения против хорошо вооружённого войска Миклована, а другая сторона медали, с учётом протонных винтовок, которые имелись на вооружении у бандитов – всё это не укладывалось в голове Сильвера; но такое было планирование Шарика – процесс был запущен и стремительно набирал обороты.

Глава 4

Мирон вырвал блюдо, с жаренным трюфелями под сметанным соусом, прямо из-под носа Миклована.

– Хорош жрать! Ты видел, что там на улице твориться?

– Я сегодня с утра ещё ничего не ел, Что там, камни что ли с неба падают?

– Какие камни, намного хуже, против тебя бунт устраивают! Давай собирай войско, надо это быстро подавить пока не переросло во что-нибудь большее.

– А я то думал! Побузят и разойдутся, – сказал Миклован и забрал блюдо обратно, – И какое там у меня войско, все давно разбежались, осталось человек двести с гаком, которые мне должны, вот и отрабатывают.