Планету открывали сообща - [98]

Крупнейшим достижением индийских исследователей была экспедиция, предпринятая Наин-Сингом в 1874–1875 годах. Пройдя по Западному Тибету параллельно реке Брахмапутре, он достиг озера Тенгри-Нур, а затем Лхасы. Исследовав область к югу от этого города, Наин-Синг прибыл в Ассам.

В официальном отчете о путешествии говорится: «Помимо собирания сведений общего характера пандит произвел очень добросовестную и хорошо выполненную маршрутную съемку всего пройденного пути, то есть 1013 миль от Дукунга (на западной стороне озера Пантонг) до Лхасы и 306 миль от Лхасы до Оялгури. Из этих 1319 миль пути, по которому он тщательно отметил азимуты и расстояния шагами, 1200 миль проходят по местности, до того совершенно не исследованной. Были открыты многочисленные озера (некоторые из них огромной величины) и несколько рек. Доказано, что параллельно Брахмапутре, севернее ее проходит обширный, покрытый снегом хребет, установлено положение нескольких пиков этого хребта и приблизительно определена их высота.

Пандит проследовал на расстояние 30 миль по течению Брахмапутры, то есть на 50 миль ниже достигнутого до тех пор пункта, и установил направление течения реки на протяжении еще 200 миль. Остающаяся неизвестной часть могучей реки весьма существенно уменьшилась. Он произвел также тщательную съемку пути между Лхасой и Ассамом через Таванг, о котором до тех пор почти ничего не было известно».

Дальнейший вклад в исследование Брахмапутры внес пандит Лала. Выйдя в 1875 году из Дарджилинга, он достиг Шигацзе на этой реке и после длительных странствий по ее бассейну вышел в Бутан, где был задержан.

Выдающихся успехов достиг Кишен-Синг. Его последнее путешествие длилось почти четыре года — с 1878 по 1882-й. Побывав в Лхасе, пандит пересек весь Тибет с юга на север, перевалил через хребет Алтынтаг и появился в Сачжоу. Затем Кишен-Синг пересек Восточный Тибет и пытался проникнуть в Ассам, но его туда не пустили. Предприимчивый пандит повернул тогда на север, обошел Брахмапутру и вышел к этой реке в Цзетанге, после чего вернулся в Индию. Кишен-Синг собрал подробные сведения об огромной, ранее совершенно не изведанной территории. Достигнув Сачжоу, он связал воедино результаты исследования Тибета с юга (индийцами) и с севера (русскими), а посетив город Дацзяньлу (Восточный Тибет), объединил маршруты индийских путешественников с маршрутами китайских.

Английские колонизаторы и правители Китая сделали все возможное, чтобы помешать изучению Тибета и других районов Центральной Азии русскими путешественниками. Образованные индийцы имели возможность вносить свой вклад в развитие географии только в качестве агентов колонизаторов, поэтому не могло быть и речи об установлении русско-индийского сотрудничества в исследовании Тибета. Между тем объективные возможности для такого сотрудничества существовали.

Кишен-Синг побывал в этой стране одновременно с третьей экспедицией великого русского путешественника Н. М. Пржевальского. Н. М. Пржевальский всю жизнь мечтал посетить Лхасу. Осуществить эту мечту помешали не горы и пустыни, а преграды, которые ставили ему китайские власти. В 1879 году, когда экспедиция Н. М. Пржевальского уже приближалась к Лхасе, далай-лама по наущению чиновников пекинского двора не допустил ее в свою столицу.

За спиной этих чиновников стояли английские колонизаторы, исподволь готовившие захват Тибета. Н. М. Пржевальский разгадал их игру и пророчески предупредил посланцев далай-ламы о грядущей опасности. При последней встрече он обратился к ним с речью, которую, однако, не включил в свою книгу о путешествии — очевидно во избежание международных осложнений:

«Все-таки пусть знают тибетцы… что мы приходили к ним без всяких дурных намерений; наоборот, хотели предложить им свою дружбу. Что истинные враги Тибета, так же как и наши, есть англичане, которые в непродолжительном времени, быть может ранее, чем пройдут десять лет, явятся из Индии в Тибет с войсками, против которых тибетцам, конечно, не устоять. Я достал карты Тибета и съемки, сделанные здесь пандитами. Вот… карты… вашей страны, сделанные английскими шпионами, а между тем вы думаете, что страна ваша неизвестна… Я хотел… показать все это вашему царю, но вы меня к себе не пустили; теперь пеняйте на самих себя».

«Нужно было видеть, что делалось с тибетцами, никогда не ожидавшими подобного сюрприза, — писал Н. М. Пржевальский в дневнике, — На лицах их выражались удивление и ужас. Первым заговорил старший посланец и начал с того, что в Тибете вовсе не знали, что мы идем с такими добрыми намерениями. Затем спросил, давно ли были эти съемки. И еще больше удивился, когда я сказал: не больше четырех-пяти лет тому назад».

На прощание Н. М. Пржевальский еще раз заверил тибетцев в том, что не намерен прибегать к оружию, чтобы проложить себе путь в Лхасу, «потому что приходил подружиться, а не воевать».

Ход событий подтвердил правоту Н. АТ Пржевальского. Правда, не через десять, а более чем через двадцать лет — в 1903–1904 годах — Тибет был оккупирован английскими войсками, явившимися из Индии. Захватчики убрались, только наложив на Тибет тяжелую контрибуцию и обеспечив себе торговые льготы.