Планета на карантине - [9]

Кальхаун сел в кресло пилота и нажал необходимые переключатели. Рычажок с надписью «Суперпрыжок» он опустил вниз. Отключено, хотя поле отключилось само. «Проверка цепи» — этот рычажок он поставил в положение «Включено». С помощью данного прибора проверялись все соединения и контакты. Раздался характерный потрескивающий звук, и зажегся сигнал, означающий, что все в порядке. Переключатель под названием «Регулятор цепи» сработал, когда было нарушено силовое поле, теперь Кальхаун снова поставил его в нужное положение. Краем уха он слышал, что включился динамик внешней связи и из него доносились потрескивание и свистящие шумы, которые получили поэтическое определение «разговор звезд». Все еще не веря собственным глазам, он вглядывался в экраны визоров.

На экране внезапно померкла и тут же вновь зажглась звезда второй величины, за ней еще одна, менее яркая. Кальхаун включил радар и с изумлением прочитал его показания. Радар регистрировал присутствие какого-то объекта на расстоянии не более семисот километров от «Эскулапа 20». В безбрежном космическом пространстве, в объеме многих тысяч кубических световых лет какой-то объект в суперпрыжке оказался на расстоянии всего семисот километров от его корабля! Сработали устройства, размыкающие цепь, — и вот результат! Согласно показаниям радара другой объект был несколько меньше медицинского корабля, и он, казалось, практически не двигался, только на несколько секунд заслонив собой две ближайшие звезды.

Мургатройд снова, с еще большим возмущением, сказал: «Чи!! Чи!!»

— Я не виноват, Мургатройд, — успокоил его Кальхаун. — Помолчи минутку!

Он включил электронный телескоп, настроил его и стал искать тот объект, который находился так близко от его корабля. Когда Кальхаун увидел его, то пришел в полное изумление.

На экране телескопа был космический корабль, совершенно непохожий на все корабли, которые когда-либо видел Кальхаун. Сначала Кальхаун подумал, что корабль вообще ни на что не похож, но затем решил, что он все-таки напоминает сооружение, сделанное человеком, который никогда не видел настоящий космический корабль.

Он нажал кнопку вызова на аппарате космической связи, но сначала отключил экран, который мог передать на другой корабль его изображение.

— Общий вызов! Всем, кто меня слышит! Что за корабль? Запрашиваю ваши данные!

Ответа не последовало. Кальхаун нахмурил брови. Несколько минут назад он узнал, что почти наверняка скоро умрет от болезни, вызываемой неизвестными ему микробами. Еще раньше его практически вышвырнули с планеты Ланке за то, что он слишком много узнал. До этого он видел мертвого человека, который появился неизвестно откуда. И вот теперь этот странный корабль, который тоже неизвестно откуда взялся!

Внезапно он услышал звуки человеческих голосов. Было похоже, что несколько человек тихо разговаривают около включенного микрофона. Они спорили друг с другом. Один из голосов звучал громче других, но слов нельзя было разобрать.

— Я слышу ваши голоса, — четко и громко сказал Кальхаун. — Кто вы, черт возьми, и что вообще происходит?

Ему показалось странным, что даже сейчас, когда он смертельно болен и близится его конец, а значит, и конец его обязанностям, он все еще говорит с позиции представителя Медслужбы, человека, облеченного властью, и гражданина Галактики, обращаясь к людям, чьи действия требуют объяснений. Твердым голосом еще раз он повторил:

— Что у вас случилось?

Этот другой корабль выглядел до крайности нелепо. Он был весь в заплатках, причем в некоторых местах одна заплатка буквально сидела на другой. У Кальхауна просто не укладывалось в голове, как вообще могло существовать нечто настолько бездарно уродливое. При слабом освещении от звезд электронный телескоп не мог различить мелких деталей, и все же было видно, что бесформенный корпус корабля покрыт ржавчиной, и было ясно, что ни в одном космопорте такой корабль не смогли бы запустить в космос. Тем не менее он здесь, в космическом пространстве!

Из динамика послышался грубый, резкий голос:

— Послушайте! Что это вы делаете, а? — Кальхаун удивленно — моргнул, а голос продолжал сварливым — тоном: — Вы что там себе думаете? Вы… понимаете, что я имею в виду?!

Кальхаун сказал холодно:

— Это медицинский корабль «Эскулап 20». Кто вы?

— Медицинский корабль? — буркнул сердитый голос. — Что?..

Он внезапно замолчал, как будто кто-то закрыл ему рот рукой. Вновь послышалось какое-то неразборчивое бормотание.

Кальхаун нахмурился, отказываясь понимать этих людей. Он отключил экран на аппарате космической связи потому, что не хотел, чтобы кто-нибудь видел его с признаками болезни на лице. Те, кто находился на заплатанном корабле, тоже не хотели, чтобы их видели. Но вот бормотание затихло, и резкий голос произнес:

— Кто мы — это неважно! Что вы сделали с нами? Мы летели себе по своим собственным делам, и вдруг что-то ударило по нашему кораблю. И теперь мы здесь, а не там, куда направлялись. Что вы сделали?

Кальхаун увидел на экране радара, что другой корабль приближается к «Эскулапу 20». Затем он почувствовал, что в глазах у него опять начинает двоиться. Зрение снова стало ухудшаться. Нет, он не собирался сообщать им, в каком состоянии находится. Сделать они для него ничего не смогут, и смерть — это было его, личное. Он был обеспокоен судьбой Мургатройда, но он все еще являлся представителем Медслужбы и должен был вести себя так, как того требовал его долг. Эти люди раздражали его своим невежеством. Они явно ничего не знали о работе Медслужбы.