Планета кочующих городов - [32]

— Пойдем-ка отсюда, — поднялся Марсден.

Они вышли в сквер. Ночной ветерок шептался с листьями деревьев. Марсден не знал, в каком месте Лоадена они находятся. Междеревенский скиммер сам доставит их домой. Еще долго они слышали в ночной тишине шум веселья из бара.

— Откуда все-таки эти ребята? — задумчиво спросил Стив.

Дуглас сначала не подумал об этом. При словах Стива он вдруг ощутил неприятный холодок в душе. С тревогой вспомнил о Паланцано и Ноттингли.

Были когда-то такие люди — они просили вживлять им электрод в мозг, чтоб стимулировать центр наслаждения. И потом умирали от голода, испытывая высшее счастье. Закон запретил эту милую забаву. А разве экзисенсы не возрождают это былое запретное занятие, накладывая на мозг то же клеймо наслаждения? И он станет Номером Первым экзисенсного бизнеса, и будет счастлив этим?

Со всех сторон до них доносились ароматы наступившего лета. Они шли пешком, наслаждаясь чистым воздухом ночи, крупные — даже жирные — звезды дружески подмигивали им. Эта планета начисто отрезана от всей галактики, и лишь ночные светила напоминают жителям об их происхождении… Когда Стив вызвал с карманного пульта пару скиммеров, Марсдену не хотелось с ним прощаться. Но нужно заканчивать производство — утром он должен быть на студии. Надо принять хороший дрим, подумал Дуглас, как только уложу готовые экзисенсные ленты в коробки.

— До встречи, Стив!

— До встречи, Дуг!

Сидя в скиммере, он поразился сам себе: ему вдруг захотелось произнести то архаическое выражение, солтерранский пережиток: «Доброй ночи!»

XIV ПРЕ-СТУП-ЛЕ-НИ-Е

«Амазонка» провалилась.

Марсден не мог этого понять. Он просто не верил этому.

Лишь когда Флора Вальдесей, со всей дружеской серьезностью на располневшем лице, сказала ему, что не могла выдержать и отключила терминал задолго до конца, — лишь тогда он осознал всю степень постигшего его несчастья.

— Но почему? — умоляюще вопросил он. — Флора! Бога ради — почему?

— Не могу это объяснить, Дуг. Все это… ну… не то, чего я хотела. Мне было противно выпячиваться в этом диком костюме… в этих сапогах… с голой грудью… А потом Феникс Поппи хлестнула меня кнутом…

— Да, да! Но ведь ты победила!

— Я не получила удовольствия, Дуг.

— Но разве ты не получила ощущения всего этого, скрытой драмы и трагедии, того, что так важно для амазонки…

— О да. Конечно. Но я прокатилась вместе с Тони — и у него было такое же впечатление. Ему совсем не понравилось эксплуатировать тело девушек.

— Да что ты, Флора!

— Честно, Дуг, именно так.

— Да нет во всем этом ничего злого или грязного.

— Я уверена — Шари написала великолепнейший сценарий. Извини, меня, Дуг. Право, жаль твоих родителей — они так верили в тебя. А Тони, бедный — он и без того замучен в последнее время. Ему нужно было как следует расслабиться. Тот гороскоп, что ты ему составил, — он его так поддержал! Но сейчас ему ужасно, дьявольски не везет. Нет новых сайтов. Конечно, каждому встречному он этого не скажет. Но у меня плакал на плече — бедняжка!

Разведчик — плакал? Дугласу показалось, что земля закачалась у него под ногами.

Впрочем, все это — пустяки. «Амазонка» провалилась. Никто не подключался к терминалам «Амазонки»; только слухи продолжали виться кругом…

Все средства Дугласа испарились. Он продал свой флайер «Max-три» — с тоской похлопал его на прощанье по ярко-алому боку. Флоре и Стиву оставалось лишь стиснуть зубы и признать свои убытки. Им не грозило разорение: Флора была хорошо обеспечена, получив наследство, о котором на всякий случай говорила весьма туманно; Стив же немедленно провернул несколько успешных матчей.

Марсден пошел в свой любимый гимнастический зал и, прощаясь с ним, постарался извлечь все, что мог, из всех снарядов. Он переезжал в квартиру поскромней. Отпустил и часть своих роботов, оставив лишь необходимый минимум. И, наконец, попросил Стива что-то сделать для устройства какого-нибудь матча.

— Пойми, Дуг: ты сейчас выведен из игры. Люди подумают, что ты совсем опустился. Впрочем, посмотрим…

— Сделай, пожалуйста, старина! Ты сам видишь, в какой я дыре.

Шари настаивала, чтоб он оставил ее помощницей, и отказалась от оплаты. Дугласу было стыдно. Но все же пришлось признать, что Шари стала для него незаменимой.

Последний позор он испытал, когда Паула — он ее так долго не видел — позвонила и рассказала, что была в гостях у родственников Глена — где-то в Монтерре. В конце разговора она добавила, с трудом подбирая деликатные слова:

— Мы с Гленом прокатились на «Амазонке», Дугги. Глену, кажется, не понравилось — он выключил очень быстро.

— А ты?

— Это ведь ты делал, Дугги, так что я прошла все до конца.

Он не стал заострять. Получив от него клятвенное заверение, что он ее все так же любит, — она прервала связь. Итак, Паула доказала свою верность; Он почувствовал в себе вспышку прежней страсти к ней. Ему захотелось получить дары ее любви — прямо сейчас и здесь…

Он начал усиленные тренировки в общественных залах и, благодаря искренней помощи Стива, сумел выиграть несколько коротких турниров по боксу — без особого для себя напряжения. Но в Спартанские круги Дуглас вступить отказался. После «Амазонки» эта мысль его отталкивала. За все лето он ни разу не повидался с Паулой, и только поздней осенью — уже чувствуя, что втянулся в новый ритм жизни, — он смог урвать с ней несколько тайных, мгновенно пролетевших уик-эндов.