План Б - [22]

Департамент Внутренних Дел… Департамент Внутренних Дел нанес немалый ущерб, отрезал воспоминания, украл дом, любовь, музыку, мать…

«Наша мать, — сказал голос Шана из давно ушедших лет. — Твоя мать умерла, но я могу поделиться своей, хорошо?»

Наша мать… Энн Дэвис: каштановые волосы, веселые темные глаза, ловкие руки, пахнущие кожей переплетов и цветами, широкобедрая и пышногрудая, как большинство землянок. Полная смеха и огня, у которой более чем хватало любви на всех детей дома: на троих собственных и ребенка чалекета ее мужа. Она научила его играть на омнихоре, учила алфавиту — земному и торговому, утирала слезы, утешала в детских обидах и юношеских бедах, щедро раздавала наказания и поцелуи, радовалась с ним, когда его приняли в Академию Разведки…

А Департамент Внутренних Дел ее украл.

«Моя родственница»… Он вспомнил, как звучал его голос, когда он упомянул ее Мири — Мири, которую он чуть было не потерял, боги! — настороженную и недоверчивую Мири, и у нее были для этого все основания. «Моя родственница»! Он упомянул о ней без всякого чувства, даже не вспомнив, как сейчас, большие теплые руки, которые ложились на его кисти, ставя маленькие пальцы на клавиши.

Его правая рука сыграла основную гамму, а левая поменяла регистры. А потом обе руки замерли над клавиатурой — и одновременно опустились, уверенно и решительно заиграв «Токкату».

Как и все великие музыкальные произведения, она разрешала многое, давала бесконечные возможности для вариаций. И одной из ее величайших радостей были уроки, которые можно было получить от собственных пальцев. Но их мать любила «Токкату», и ради нее самой, и сейчас он играл ее именно так, как сыграл ее для Шана. И в это время его воспоминания, которые намеренно изменили его враги, подавив, искорежив и сделав странными и даже отталкивающими, вырвались на свободу, выровнялись и тронули его сердце, так что он закрыл глаза и отдался музыке и воспоминаниям и даже не заметил, что плачет.

Музыка подошла к естественному концу — как то бывает свойственно музыке, — и его пальцы замерли на клавишах. Спустя секунду он заметил, что теперь он в музыкальном салоне не один. Он открыл глаза.

— Привет! — сказала Мири, устроившаяся на высоком табурете для слушателей. Сегодня она заплела волосы: в зеркале он увидел длинную медную косу, сверкающую у нее за спиной. На ней была рубашка теплого желтого цвета и мягкие брюки цвета любимого вина Шана: подобающий наряд для долгой встречи с историком клана. Она подалась вперед, пристально вглядываясь в его лицо. — Ты в порядке?

— Кажется. — Он глубоко вздохнул и улыбнулся. — Да.

— Хорошо. — Она поерзала на табуретке. — Пришла сказать тебе, что получила перерыв в этих бесконечных вопросах и ответах. Историк сказал, что продолжит после ленча. Ну уж нет: у меня и так голова раскалывается из-за того, что пришлось вспоминать то, что происходило, когда мне было три года. Еще вчера я клятвенно заверяла бы, что ничего об этом не знаю.

Она резко встала.

— Я собираюсь пойти в лагерь наемников и попробовать найти кого-нибудь из «Гирфалька». Может, Джейса.

Мири начала кусать губу. Вал Кон прислушался к ее мелодии, звучавшей в его сознании, и услышал ноты усталости и грусти.

— Я знаю, что ты не в восторге от Джейса, — говорила тем временем Мири, — и у тебя нет оснований любить ребят из отряда. Но здесь их, похоже, ценят… — Она снова покусала губу, и аккорды ее мелодии стали сильнее и чище. — Но ты можешь пойти со мной, если хочешь.

— Хочу, — ответил Вал Кон, выключая омнихору и вставая. Он улыбнулся Мири и с облегчением увидел, как ответная улыбка растопила в ее взгляде беспокойство. — Спасибо за приглашение.

— Как ты думаешь, когда твой брат сюда прилетит? — Вал Кон тихо засмеялся.

— Тебе так быстро надоели узы клана, Мири?

Она шурилась на яркое небо, словно надеясь увидеть там «Долг». При этих словах прищуренные глаза устремились на него.

— Это надо понимать так, что ты не знаешь, — догадалась она. — Похоже, это чтение мыслей оказывается не очень эффективным средством.

— Увы! Мне предложили воспользоваться узколучевой связью клана, так что на вопрос «когда» можно было бы получить быстрый ответ. К сожалению, необходимо знать положение объекта, которому будет адресован луч, а у Шана в распоряжении вся галактика — и гиперпространство в придачу.

— Узколучевая связь стоит дорого, — заметила Мири.

— Эроб может решить, что это вполне уравновесило бы счеты.

— А, им так не терпится от нас избавиться? — Она с напускной суровостью покачала головой. — Да уж, лиадиец, ну и репутация у тебя среди твоих сограждан! А я еще боялась испортить тебе меланти!

Он рассмеялся и неожиданно отвесил ей поклон. Мири он показался приветствием меньшего большему.

— Разве я не говорил, что нас будет поддерживать твое собственное меланти?

Она ухмыльнулась, взяла его за руку — и они зашагали по душистой, нагретой солнцем траве.

— Дожидаясь историка, я немного поговорила с тель-Вости, — сообщила она, бросив ленивый взгляд на его лицо. — Он сказал, что очень хорошо знал твоего отца.

Его узор у нее в голове вспыхнул и закрутился туже.