Пламя потухшего вулкана - [19]

Я очутился в узкой вытянутой каморке под самой крышей, с небольшим окошком в дальнем углу. В ней помещались несколько самодельных полок с книгами Рона Хаббарда, пара столиков и стульев. Белыми кожаными диванами здесь, разумеется, и не пахло. Девушка сказала, что Саша подойдёт с минуты на минуту, так что мы стали знакомиться. Ее звали Кузнецова Наталья, и являлась она, ни много ни мало, Исполнительным директором того самого Центра знаменитостей, переступить порог которого я так мечтал. Наташа до этого несколько лет состояла в штате большой организации, где до сих пор находился ее муж, как позже стало известно, в качестве заместителя самой Галины Петровны Шуриновой. Кроме Наташи Кузнецовой и Саши здесь работали ещё Любочка и Яна. С Любой мы были уже знакомы, поскольку вместе проходили дианетический семинар. Я после него стартанул на «Достоинство и целостность личности», а Любочка — на одиторский курс за счёт работодателя. Теперь она была, хоть и начинающим, но уже настоящим дипломированным специалистом по Книге Один, и, признаться, я немного ей завидовал. Яну — симпатичную брюнетку, мою ровесницу — я видел впервые. Она сидела перед круглым монитором допотопного компьютера, который, видимо, представлял особую гордость, и забивала в него ответы очередного теста.

Вскоре раздался стук. В дверном проеме за Наташей показался высокий молодой человек с густыми прямыми волосами, в каких-то неопределенно-сероватых джинсах и потрепанной куртке. На вид ему было лет 25. Он сопровождал парочку желающих открыть действительные возможности своего разума, сжимая в руке остаток рекламных листовок. Как я и догадался, человек оказался Александром, так взволновавшим меня вчера своим телефонным звонком. Его должность называлась очень внушительно — «Исполнительный секретарь отделений по работе с публикой», но, поскольку реально никаких отделений не было и в помине (точнее сказать, их кадрового наполнения), всю работу ему приходилось делать самому. Пригласив меня в один из чердачных закутков, устеленный свежими опилками, Саша поведал, что они с Наташей, Любочкой и Яной хотят создать первый в России Центр знаменитостей Церкви Саентологии (как мне уже стало понятно, почти с нуля) и проиллюстрировал конечный продукт впечатляющими цветными фотографиями аналогичного Центра в Голливуде. На двух глянцевых обложках каких-то англоязычных саентологических журналов в разных ракурсах красовался, окруженный пальмами, белокаменный дворец с большими светлыми окнами и парочка припаркованных у входа лимузинов. То, что Хаббард имел самое прямое отношение к художественной литературе (научной фантастике), я уже знал, но оказалось, что Основатель был к тому же и небезызвестным фотографом, сценаристом, кинорежиссёром и постановщиком, автором нескольких выдающихся трудов в области эстетики, а на основе его наработок в звуковой инженерии и вовсе создана техническая методика, не имеющая аналогов во всём мире. Позже я лично прочёл об этом следующее: «Сейчас мы знаем, что не будет преувеличением сказать, что в своём окончательном виде открытия Рона Хаббарда в технологии звукозаписи, микширования, копирования и передачи звуковой информации не имеют равных себе по качеству и тщательности проработки. Его звуковая технология, которая получила название „Клирсаунд“ (Clearsound) и применяется с исключительным авторским правом на студиях „Голден Эра Продакшнс“ (Golden Era Productions) церкви Саентологии, позволила достичь такого высокого качества записи и воспроизведения звука, которое превосходит практически все стандарты отрасли» [19; c.70–71].

Принимая во внимание мою цель, это кое-что значило. Продолжив, Саша поделился, что написал декларативное письмо Джону Траволте, в котором объявил о своих намерениях, и потому теперь готов был идти до победного конца. Как и я, он тоже занимался музыкой, даже пытался писать песни, но пришел к выводу, что самостоятельно преуспеть на этом поприще с идеалами этичного саентолога совершенно невозможно, ибо всё достойное в этом случае будет неизбежно подавляться ради обогащения на толпе, укореняя ее и без того исковерканные реактивным умом ценности. Создав же опору в виде Центра знаменитостей, мы получим редкую возможность беспрепятственно творить, обращаясь к лучшему в человеке, и тогда искусство, наконец, сможет исполнить свое истинное предназначение — разворачивать вспять нисходящую спираль развития цивилизации. По завершении помпезно-представительской части, Саша предложил также и мне принять участие в осуществлении сего глобального проекта. Все еще не оправившись от такого обмана ожиданий, я сначала сказал, что вряд ли смогу быть чем-нибудь полезен. Но потом, поразмыслив, что у меня есть шанс приобщиться к истокам «Первого-в-России-Центра-знаменитостей-Церкви-Саентологии», осторожно выразил готовность оказывать посильную помощь в его становлении.

— 3-

Моим первым вкладом было согласие распространить три сотни рекламных листовок с адресом «Центра знаменитостей» по почтовым ящикам в своем дворе. Уже по дороге домой я стал накручивать себя множеством нехороших мыслей, как глупо придется ковыряться у кодовых замков, как, по бытующему мнению, буду «носить макулатуру», как могу нарваться на тусующуюся компанию оголтелых наркоманов и тому подобное. Несколько дней пачка приглашений грозно лежала на полке, но данное обещание нужно было выполнять, и, однажды, встав рано утром, «когда одни наркоманы еще спят, а другие еще не проснулись», я отправился на экскурсию по близлежащим подъездам. Все оказалось не так страшно, как я предполагал. Три сотни листовок пошли в расход не более, чем за полчаса, и я чувствовал себя настоящим героем. Со временем такие подвиги перешли в систему, и я получил почетное назначение «внештатным сотрудником». Мои периодические вылазки награждались очками, только вот предоставить за них реальные услуги едва открывшаяся миссия пока не могла — требовался специально обученный супервайзер. Отсутствие последнего сковывало всю деятельность проведением ДСХ, после которого людей записывали на профессиональный одитинг или отпускали восвояси. Проблема являлась одним из основных ходов в перспективе развития Центра и, вскоре, ее решение было найдено путем откомандирования Яны в Московский ГЦХ.