Пламя и шелк - [49]

– А я здесь при чем? – Она беспомощно посмотрела ему в лицо, на котором читалась крайняя озабоченность. – Случилось что-то плохое?

– Как твой отец относится к французам?

– Прости, что? – Она отвечала, пребывая в полной растерянности, задаваясь вопросом, почему Лукас об этом спрашивает. – Мой отец? Так что… я не уверена. У него есть клиенты в Бонне среди тех французов, которые пришли с их армией.

– Я не это имел в виду.

Мадлен сглотнула. Мысли в ее голове стали как-то складываться.

– Что-то произошло? В письме говорится что-то о предателе, которого ты ищешь, верно? И ты думаешь… ты подумал, что мой отец как-то связан с этим?

– Откуда…

– Я прошу тебя… – Она резко оборвала его и сердито сложила руки на груди. – Это было действительно не трудно догадаться, Лукас. Как ты мог так сразу поверить, что мой отец может быть предателем? Возможно, он не всегда лестно отзывался об оккупантах, но кто так сейчас не говорит? Они ведь, в конце концов, и есть оккупанты, Лукас. Люди из совсем другой страны, которые ведут свою войну против Голландца и Испании за наш счет, на нашей земле.

– На самом деле, Вильгельм первым вмешался, а уже после этого Людовик стал так стремительно завоевывать территории, – поправил он ее.

Она наморщила нос.

– И что? Разве не все равно, кто первым начал? Если одно только недовольство войной есть предательство, то я тогда первый предатель. Война лишает нас средств к существованию. Города осаждают и грабят, на торговые караваны совершают набеги, товары и продукты отбирают. О боже, естественно, никто не рад этому. Тем не менее отец не предатель и никогда им не был. Если ты действительно считаешь…

– Мадлен, епископ послал меня не для того, чтобы чему-то поверить, а затем, чтобы добыть доказательства. – Он был очень раздражен и в то же время очень несчастен оттого, что недавно узнал. Капитан в полном расстройстве дергал себя за собранные на затылке в хвост светлые волосы. Затем протянул письмо ей. – Читай. Ты же умеешь по-французски?

– Да, немного. – Она недоверчиво уставилась на конверт. – Ты позволяешь мне читать это? Лукас, это же секретное письмо.

Капитан сердито вырвал письмо из рук Мадлен.

– Я могу тебе рассказать, что в нем написано, если ты сама не хочешь прочитать. Примерно две недели тому назад, в тот день, когда ты со своей сестрой и Бридлин были у нас в лагере, я написал несколько писем на имя моего командира и отправил их с разными гонцами почтовой станции.

– Ага. – Она внимательно смотрела в лицо Лукасу, ожидая ответа. – И дальше?

– Мои парни, которым я полностью доверяю, следили за гонцами, тайно, естественно, чтобы выяснить, не шпионит ли один из них в пользу Голландца.

– Вы обманули гонцов?

– Я отправил с моими людьми одно ложное сообщение. А в Бонне и Кельне затем французские парни взяли на себя дальнейшую слежку.

– Значит, этот д’Армон твой контактер?

Лукас утвердительно кивнул, оставаясь очень серьезным.

– Он – один из их командиров. К несчастью, его люди на какое-то время упустили из виду двоих из трех гонцов. И позже не смогли установить, то ли они поехали в объезд, то ли делали остановку где-то в неизвестном месте. Мои письма вовремя дошли до своих адресатов.

– Так, и? – Она старалась следовать за ходом его мыслей, но при всем своем желании не могла понять, куда он клонит. – То есть если эти письма не попали к адресатам, тогда ваша попытка была напрасной, или не так?

– Поначалу это выглядело именно так. – Лукас развернулся и от волнения начал ходить перед Мадлен туда-сюда. – Французы контролируют бо`льшую часть почтовых перевозок, это должно быть тебе известно. При внеплановом контроле они обнаружили копию письма во французский полк человеку, которого не существует.

– Что? – Мадлен, нервничая, сощурила глаза. – Как такое может быть?

– Очень просто, потому что я придумал этого человека. Он был одним из ложных следов.

Она поняла.

– То есть одно из писем вскрыли, переписали и отправили Голландцу?

– Посреднику, который в свою очередь должен был отправить его Голландцу.

– И что это все имеет общего с …

Лукас резко остановился прямо перед Мадлен.

– Письмо предателя нашли в сумке посланника, который перевозил исключительно деловую переписку твоего отца. – Казалось, что сердце Мадлен остановилось, однако это не мешало Лукасу говорить дальше. – Его сейчас допрашивают французы и куркельнцы. В данный момент многое указывает на то, что сообщение для посредника должно попасть назад в Райнбах – в дом твоего отца.

Глава 13

– Нет. – Мадлен с ужасом смотрела на Лукаса. – Это абсолютно невозможно. – В ярости она вырвала письмо у Лукаса из рук и вытащила густо исписанный лист бумаги из конверта. Слегка прищурив глаза, она попыталась было прочитать послание, но почерк автора оказался таким убористым и неразборчивым, что ей пришлось отказаться от этой затеи. Ее знаний французского не хватало, чтобы уловить суть написанного. – Отец не предатель.

Лукас оставался спокойным, хотя лицо его выглядело озабоченным.

– Ты понимаешь, что я должен довести это дело до конца, или нет? Я бы никогда тебе ничего не рассказал, если бы не был уверен, что ты мне сможешь помочь.