Пламенная роза Тюдоров - [176]

победа, не их! Так вот что имела в виду королева, говоря о том, что победителю достается все! Елизавета выйдет сухой из воды, переживет скандал, который непременно разгорится после моей смерти. Да, это событие запятнает ее репутацию, но не более того, корона останется при ней. Однако всем надеждам Роберта суждено рухнуть, ему никогда не удастся смыть мою кровь со своих рук, никогда не очистить свое доброе имя. Он получил то, что хотел, но в результате проиграл. Он хотел моей смерти, чтобы освободиться от брачных уз, но всему миру моя погибель покажется слишком уж своевременной. Станут говорить об отравлении, о попытках убийства… Елизавета ни за что не выйдет за него замуж, Роберт не стоит того, чтобы ради него поставить на карту все королевство. Она не потерпит рядом с собой супруга, замешанного в столь гнусном скандале, не позволит ему взойти на трон и не вручит королевский скипетр!

Серый монах начал медленно спускаться по лестнице, неумолимо приближаясь ко мне, и остановился, лишь дойдя до моего тела, распростертого на ступенях. Он воздел руки, которые прежде были сложены в молитвенном жесте. Затем он откинул капюшон, и я наконец увидела его лицо, окруженное золотым сиянием. У него оказалось самое доброе и красивое лицо из всех, что я видела за свою жизнь! Он сочувственно улыбнулся мне, опустился рядом со мной на колени и бережно взял меня на руки. Когда он поднял меня, я почувствовала, что вся боль, все страхи и опасения, мое мучительное одиночество, беспокойство, злость, сомнения и отчаяние покидают меня. И тогда я обхватила его шею руками – о счастье, я вновь могла двигаться! Он улыбнулся мне. В его руках мне было так покойно, тепло и уютно, что я вновь вспомнила, что такое быть любимой. Столько любви я не испытывала за всю свою жизнь! Более легкой смерти и пожелать нельзя.

Глава 33

Елизавета Виндзорский дворец, Лондон, 9–20 сентября 1560 года

Мне снился прелюбопытнейший сон, когда чья-то рука начала трясти меня за плечо, вырывая из мира грез, где нет ничего невозможного.

Я оторвала всклокоченную голову от подушки, пригладила волосы и, к своему удивлению, увидела стоявшего у моей кровати Сесила в темно-красном бархатном халате, домашних туфлях и ночном колпаке. В руках он держал свечу, и его пальцы дрожали так сильно, что пламя дергалось, отбрасывая на стену пляшущую тень. Кэт, впустившая советника, стояла в нескольких шагах позади него; ее фигура в просторной белой ночной рубашке не казалась такой уж дородной, из-под ажурного чепца на плечо падала длинная седая коса. Она вскрикнула от ужаса и запоздало прикрыла ладонью рот, когда Сесил мрачным тоном сообщил мне, что умерла Эми Дадли. Она скончалась еще вчера, но новости достигли Лондона лишь ночью. Один из шпионов моего советника разбудил его уже после полуночи, и тот сразу поспешил ко мне. Он был уверен, что, раз уж вести достигли столицы, уже к вечеру скандальную историю будут обсуждать в каждой таверне, так что нам нужно быть готовыми к буре, которая непременно разразится уже завтра. Как моряки готовятся к шторму, спуская паруса, чтобы совладать со шквальным ветром, так и нам нужно быть готовыми ко всему.

Я села в постели и обхватила руками колени. Я знала, разумеется, что она была тяжело больна и что только Господь Бог мог даровать ей спасение, но я не ожидала, что это случится так скоро и так внезапно. Совсем недавно мы решили использовать слухи о ее смерти в своих целях, против Роберта, чтобы поумерить его пыл, и вот это случилось. Всего два дня назад – два дня! – я сказала испанскому послу, что она при смерти, и вот она и вправду мертва. От одной только этой мысли меня бросало в дрожь! Я закрыла лицо руками и сокрушенно покачала головой. Мне не верилось, что все это случилось на самом деле.

– Как это произошло? Рак? – глухо спросила я. – Она сильно мучилась перед смертью?

– Мадам, – Сесил печально посмотрел на меня, – эта смерть не была естественной.

Я ахнула от ужаса, а лицо мое вытянулось от изумления.

– Боюсь, она и вправду мучилась, – продолжил он, – хоть и молюсь, чтобы это было не так, чтобы она умерла сразу. Ее нашли у подножия лестницы со сломанной шеей. Арселе был на месте, юбки лишь немного разметались, ничего непристойного. Все выглядело так, будто она просто упала с лестницы. В то утро она отослала всех, даже свою служанку, мистрис Пирто. В доме не осталось ни души – все отправились в Абингдон, оставив ее одну. И нашли ее уже поздно вечером в воскресенье, когда все вернулись домой. Мистрис Пирто хотела отнести своей госпоже имбирный хлебец и пару лент для волос, купленных на ярмарке, но… – Сесил горестно вздохнул.

– Ах нет, Сесил, только не это! – вскричала я, и вдруг мои мысли потекли в совершенно ином, неожиданном направлении; я вскочила с кровати и вцепилась в рукав своего советника. – Посмотрите мне в глаза! – велела я. – Посмотрите мне в глаза, Сесил, и поклянитесь, что не имеете к этому никакого отношения! Я знаю, как вы не любите Роберта…

– Мадам, клянусь, – Сесил смело встретился со мной взглядом, – я непричастен к этому прискорбному событию и не отдавал на сей счет никаких указаний, я и сам только-только узнал о том, что произошло! Я не обагрю руки своей королевы напрасно пролитой кровью и ни за что не брошу на нее тень подозрения. Когда-нибудь я предстану перед Создателем, миледи, и я не без греха, но вины в смерти леди Дадли на мне точно нет.