Плацебо - [58]

Камера снова переключается на Вальтуриса. Вместо него в кожаном кресле восседает красномордый хряк с голосообразователем в пасти.

Драматический баритон впечатывает в сознание зрителей рекламный слоган: «Новые маски животных с голосообразователями! Опера сделает из вас человека! Покупайте по акционной цене, маска скунса и колоратурное сопрано!»

На сцене появляется Нула, она выглядит точь-в-точь как Луна, длинное черное платье и куриная маска. Только голос ей достался высокий, писклявый.

– А я Луна, участница шоу «Место», неудачница! Я не умею радоваться, я жду подвоха, я не понимаю, зачем есть мороженое и смотреть на закат. Я ем мороженое и смотрю на закат, но я не понимаю. Слышала, что люди веселятся, но как? Но как?

Девушки берутся за руки и кружатся по сцене, все ускоряясь и ускоряясь.

Дыхание у них сбивается и они поют:

– Когда ты курица, ты не умеешь плавать, а когда рыба – не умеешь летать. Главное – не хромать! Никогда не хромай, если ты курица! Друзьям придется тебя съесть! Другие курицы будут клевать брюхо, достанут оттуда все органы и будут клевать. Потому что курицы такие! И органы такие. Никогда не хромай!

Вальтурис хихикает, и голосообразователь преобразует хихиканье в раскаты грома. На потолке сверкает молния.

Нула и Луна обнимаются, и зеркало наблюдения, в которое смотрит Е., скручивает их, превращая в единое существо с двумя куриными головами. Они все кружатся-кружатся, все быстрее и быстрее. Руки-волны, ноги-волны, звуковой океан сметает курятник и масок уже не видно, слышно только: «Главное – не хромать…»

Танец заканчивается. Гром смолкает. Е. и Ё. играют с большими пальцами, пытаясь выяснить, кто кого. Кукумерис сидит, уткнувшись головой в колени, Фатус прикрыл глаза от удовольствия, отдавшись во власть массажеру для позвоночника. Вальтурис рассматривает в карманное зеркальце бородавку между глаз. Глория все так же мучает мудры, сидя в позе лотоса. Долор ломает зубочистки.

Камера снова фиксируется на Вальтурисе:

«Новые маски животных с голосообразователями! Опера сделает из вас человека! Покупайте по акционной цене, маска скунса и колоратурное сопрано!»

Ё. достает из кармана халата приемник и включает «Аплодисменты».

Следующая пара – Глория и Долор. Глория встает и беспомощно оглядывается по сторонам, не зная, куда деть руки. Долор продолжает сидеть на полу и возиться с зубочистками.

– Я – Глория, – начинает Долор, – и я очень красивая, такая охрененно красивая, что мне все время хочется, чтоб это заметили. Других достоинств у меня нет, только красота. Поэтому я постоянно ею так кичусь и пристаю ко всем мужикам вокруг. Женщин не люблю. Но вот что я поняла, – Долор смотрит Глории прямо в глаза и снисходительно качает головой: – Во мне есть еще что-то, кроме красоты. Я могу быть интересна себе и другим не только потому что умею радоваться и вилять бедрами, я… разносторонняя, – Долор сдерживает смешок, – личность, многогранная, – прикрывает рот ладонью, – наверное, я так пекусь о своем здоровье, потому что боюсь, что моя красота начнет портиться, и я останусь ни с чем, но это не так… у меня ведь… – Долор закусывает губу, чтоб не расхохотаться, – полно других достоинств.

У Глории дрожит подбородок. Несколько раз она глубоко вздыхает.

– Я Долор, – нарочито бойко вступает Глория, – моя проблема в том, что я проспала курс эмпатии в школе. У меня никогда не было постоянных партнеров, и мои волосатые руки явно говорят о том, что во мне слишком много мужских гормонов. Если я правильно помню курс эндокринологии для всех, обязательный в любом офисе. Хотя странно, что я это помню. Я ведь в офисах не задерживаюсь, меня постоянно увольняют. Я говорю, что мне не хватает физического труда, но, возможно, мне не хватает… – Глория ухмыляется, – мужчины? Но будем честны, кому я могу понравиться? И мне это по душе! Я независимая, я люблю свое государство и у меня потрясающая сила воли – я хожу в зал каждый день.

– Все верно, – улыбается Долор, она встала с пола и приблизилась к Глории. Долор то сжимает, то разжимает кулаки, – ты права, права, – шепчет она Глории и обнимает ее, – никто раньше, никогда раньше меня не понимал… Вот зеркало, счастливое зеркало, мне его дал Вальтурис, посмотри в него, посмотри, – просит Долор. – Кого ты видишь? Я и ты. Зеркальце, зеркальце, – елейным голосом продолжает Долор, – кто на свете всех прекрасней? Конечно, Глория. Особенно рядом с такой уродкой, как я… Глория, ты помогла мне принять себя…

Глория молчит и только позволяет Долор все сильнее смыкать кольцо объятий. Она чувствует запах пота Долор, резкий, острый. Чувствует ее теплое дыхание на своей шее.

Вальтурис вытащил электронную трубку изо рта и застыл, а Фатус отвлекся от своего массажа и удивленно приподнял брови.

Поведение Долор вызвало недоумение у всех.

– Бедная Глория! Красивая и такая несчастная! Это неправильно, – тараторила Долор, – ты говорила, тебе не хватает железа, возьми это яблочко, славное яблочко, я сохранила его со вчерашнего ужина, думала сама съесть, но тебе нужнее. Может, все дело в железе. Восстановишь его, и снова станешь успешной, – нашептывала Долор Глории на ухо и даже успела промочить воротник ее рубашки.