Питер, Поль и я - [59]

Поль снял игуану с головы Сэма, где та уже успела удобно устроиться, и нежно погладил ее, укачивая на руках. Сэм продолжал упрашивать меня оставить игуану.

— И думать забудь о ней! Чтоб ее духу здесь не было! Или я вас обоих отправлю обратно в Венесуэлу. Прощай, Игги! — многозначительно добавила я и пошла на кухню готовить обед.

И что мне с ним делать, спрашивается? С Игги или без, но Поль здесь не останется. Это я твердо решила.

Я занялась приготовлением спагетти. Спустя некоторое время Поль зашел в кухню с самым серьезным видом.

— Ты меня разочаровала, Стеф. Где твое хваленое чувство юмора?

— Я его утратила начисто. Впрочем, тебе этого не понять. Ты же ненастоящий. Быть тебе вечным Питером Пэном. А я не могу больше с тобой играть. Я взрослая женщина, у меня двое детей.

— Ты говоришь как Питер. Он все время талдычит об одном и том же. Вот поэтому все и считают его занудой.

— Может быть, за это я его и люблю. Уж он-то не стал бы дарить Сэму такое чудище — привез бы ему золотую рыбку в аквариуме или, на худой конец, хомячка или щенка. А тут такое мерзкое чучело!

— Это игуана. Она просто красавица. И почему ты думаешь, что Питер на такое не способен? Ты его мало знаешь.

— Я знаю его достаточно хорошо. Поверь мне на слово, он никогда бы не подарил моему сыну игуану.

— Ну, прости, прости, — пробормотал он, потянувшись за столовым хересом и моментально опустошив бутылку почти наполовину. — Я успею принять душ перед обедом?

— Нет, — отрезала я. — И не надейся, что я оставлю тебя ночевать.

— Почему? — разочарованно протянул он и, икнув, добавил: — Какой гадкий херес — советую тебе его выбросить.

— Не надо было пить.

— Водка кончилась, а виски у тебя нет.

— Я не знала, что ты явишься с бухты-барахты. Питер пьет только мартини.

— Наплевать мне, что он пьет. Так почему мне нельзя у тебя переночевать?

— Потому что с прошлым покончено. Я открываю новую страницу своей жизни. На этот раз он здорово на тебя рассердился. Я не хочу ставить под угрозу отношения, которые мне очень дороги. Даже если он сам тебя прислал.

— А тебе не кажется, что поздно идти на попятную? Ты ведь даже не знаешь, любит он тебя или нет, — злобно добавил он. Должно быть, в нем заговорила водка. Или херес.

— Это к делу не относится. Любит он меня или нет, я его все равно люблю. И не позволю тебе спать в моем доме.

— Я не могу сейчас вернуться в лабораторию, — упрямо возразил он. — У меня нет ключей, а в воскресенье там все закрыто.

— Тогда остановись в «Плазе». У тебя же есть его кредитная карточка. Переночуешь за счет Питера.

— Только если ты переночуешь со мной.

— И не мечтай… к тому же няню я сейчас вряд ли найду.

За разговорами я и не заметила, как спагетти стали подгорать. Пока мы препирались по поводу игуаны и места для ночлега, в кастрюле выкипела вся вода.

— Тогда я лучше останусь у тебя, — рассудительно подытожил он, — пока Питер не вернется из Калифорнии.

— Поль, — решительно начала я, твердо глядя ему в лицо, — ты можешь с нами пообедать, но сразу после этого уедешь.

Я говорила совершенно серьезно. В этот момент в кухню вошла Шарлотта и уставилась на нас с любопытством.

— А кто такой Поль? — недоуменно переспросила она, не понимая, что на нас нашло. — И как поживает обед?

— Я его сожгла, — процедила я сквозь стиснутые зубы, бросая на Поля и Шарлотту бешеные взгляды.

Тут появился Сэм с игуаной на руках.

— Сейчас же унеси ее обратно! — завопила я, вываливая в раковину подгоревшие спагетти, которые невозможно было спасти.

— Ненавижу тебя, ненавижу! — сквозь слезы выкрикнул Сэм, убегая к себе в комнату с Игги на руках.

— Не упрямься, разреши ему оставить игуану, — мягко попросил Поль. — Сэму она очень понравилась.

— Убирайся ко всем чертям! — рявкнула я. У меня так и чесались руки чем-нибудь его огреть.

— Ты же сама меня не отпустишь, — возразил он и улыбнулся Шарлотте: — Твоя мама всегда так нервничает, когда готовит? Может, тебе помочь? — услужливо спросил он, пока я вытаскивала из холодильника замороженную пиццу.

— Нет, спасибо.

Пожав плечами, Поль уселся играть в кости с Шарлоттой, а я продолжала носиться по кухне, сбивая и роняя все подряд.

К девяти часам обед был наконец готов, при том что я умудрилась спалить и пиццу.

Около десяти часов вечера я прибрала на кухне. Сэм уже спал в своей кровати вместе с игуаной. Когда я пришла пожелать ему спокойной ночи, чудовище лежало рядом с ним на подушке. Я осторожно прикрыла за собой дверь, чтобы оно не выскочило в коридор. Поль непременно должен забрать игуану с собой. Я не позволю Сэму держать ее в квартире.

— Он уснул? — тихо спросил Поль, как только я вернулась на кухню.

Теперь он принялся за бутылку с джином. Я приберегла ее для Питера, но сейчас это было уже не важно. Питер сказал, что «нам надо поговорить», а это дурной знак. Он скорее всего собирается со мной окончательно порвать и сделает это, когда вернется из Калифорнии, если уже не вернулся. Наверное, у него просто не хватило мужества сказать об этом сразу. Я вспомнила, каким он был притихшим и задумчивым, когда мы гуляли по заснеженному парку, как странно посмотрел на меня, увидев рубиновое кольцо, подаренное Полем.