Питер, Поль и я - [24]

— Почему? — обиженно спросил он, снова глотнул виски и громко рыгнул, вытирая рот рукавом. — Не волнуйся, Стеф. Я — подарок Питера. Он подарил меня тебе. Он прислал меня из Калифорнии, чтобы я тебя развлекал.

— Но как ты здесь очутился? Прилетел на НЛО с инопланетянами? Питер, прекрати сейчас же!

— Меня зовут не Питер. Я Поль. Поль Клон. — Он вскочил и отвесил мне галантный поклон, пролив при этом виски на свои искристые зеленые лосины и ни капельки не смутившись.

Я смотрела на него как зачарованная.

— Зачем ты ломаешь эту комедию? — улыбнулась я. — Перестань меня дразнить. Это безумие.

— Никакое это не безумие. Это чудо науки и техники, — гордо возразил он. — Десять лет назад такое считалось невозможным. Своим рождением я обязан его исследованиям. Он просто гений.

— Нет, он просто ненормальный, как я погляжу. — Я смотрела на него, задумчиво прищурившись. Наверное, он все-таки брат-близнец Питера, и сюрприз заключается именно в этом. Однако оригинальный он придумал способ представить меня своему родственнику. — Ответь мне правду, ты его брат?

— Нет, родственные узы нас не связывают. Я именно то, что я есть. Меня зовут Поль, и я делаю то же самое, что и он… вот только, — добавил он извиняющимся тоном, — я никак не могу себя заставить носить брюки цвета хаки. Терпеть такие не могу. Он сначала пытался запрограммировать меня, но все мои внутренние системы чуть не отказали. Ты же помнишь его блейзер, белую рубашку, эти его отвратительные галстуки. Словом, у меня случилось короткое замыкание, и он позволил мне носить то, что мне нравится. — Говоря это, он указал на свои черные атласные ковбойские сапоги с блестящими пряжками, и я уставилась на них в полном отупении.

Сумасшествие в последней стадии. После всех волшебных минут, которые мы подарили друг другу за эти два месяца, сегодняшний вечер казался каким-то кошмаром. Это было даже страшнее, чем когда Роджер сказал, что больше меня не любит. Питер сумасшедший.

— У тебя лицо зеленое, как мои лосины, — сочувственно заметил он. — А ты, часом, не беременна?

— Не думаю, — слабо отозвалась я, борясь с головокружением. Если это игра, то он самый талантливый актер, какого мне приходилось видеть. Если же он и в самом деле верит в то, что говорит, он попросту душевнобольной. Я влюбилась в помешанного. Ну и дела!

— А ты хотела бы забеременеть? — спросил он, снова наливая себе полный стакан виски и не переставая икать.

Внезапно в кухне запахло чем-то горелым. Это был наш обед — у меня в духовке жарилась курица. Когда я открыла дверцу духовки, бедняжка уже почернела и обуглилась.

— Не расстраивайся. Я поведу вас в ресторан. У меня есть его кредитная карточка. Ему об этом ничего не известно, — добавил он с довольным видом.

— Питер, мне дурно, я не хочу никуда идти. И это вовсе не смешно.

Шутки кончились. Эта игра меня раздражала, а теперь еще и пугала. Но он, похоже, наслаждался каждой минутой собственного шоу.

— Очень жаль, — удрученно заметил он. Мой подавленный вид вызвал у него очередной приступ икоты.

Что подумают дети, если услышат от него этот бред? Кто-то из нас двоих явно не в себе — либо я, либо он. По нас обоих плачет психушка. Я готова первой отправиться в клинику «Белльвю», если он сейчас же не прекратит дурачиться.

— Знаешь, Стеф, если ты и впрямь не прочь забеременеть, то это проще сделать со мной, чем с ним. В прошлом году была закончена разработка всех необходимых приспособлений.

— Рада слышать. Нет, я не хочу забеременеть. Я хочу, чтобы ты вновь стал тем человеком, которого я полюбила. — Я готова была разрыдаться. Меня удержала только мысль о том, что я испорчу ему всю сцену, если он все-таки шутит. Я молила Бога, чтобы это оказалась еще неизвестная мне грань его юмора в сочетании с выпитым виски. Тем временем он наполнил третий стакан, а я уставилась на него во все глаза.

— Со мной гораздо приятнее, чем с ним, Стеф. Узнать меня — значит полюбить.

Он захихикал, поставил стакан на стол, подошел ко мне и обнял. И в этот миг все в нем показалось мне знакомым, кроме лосьона после бритья, от которого у меня щекотало в носу. Я прижалась лбом к его нелепой черной рубашке, сквозь сеточку которой проглядывало его тело. На груди у него висел бриллиантовый кулон — контуры карты мира на бриллиантовой цепочке, который я раньше не видела. Поймав мой удивленный взгляд, он ухмыльнулся:

— Клевый кулон, правда? Я заказал его у Картье.

— У меня сейчас будет истерика. — Мне нестерпимо захотелось принять валиум. У меня еще осталось несколько таблеток, которые прописал врач, после того как меня бросил Роджер. Правда, я не знала точно, стоит ли принять их незамедлительно или подождать немного. Еще пять минут этого кошмара, и без таблеток просто не обойтись.

— Дорогая, посмотри на меня.

Я подняла глаза и с облегчением поняла, что все закончилось. Он снова стал Питером и больше не собирается дразнить меня. Признаться, у меня уже не было сил играть в эту игру. «Сюрприз» вышел из-под контроля и разросся до размера атомного гриба над Хиросимой.

— Я здесь всего на две недели, пока он в отъезде. Мы неплохо проведем время, будь спокойна.